Прежде чем стать журналистами, известинцы были лисичками, снегурочками и солдатами
Новый год на самом деле абсолютно детский праздник. Дети верят в Деда Мороза, ждут от него подарков и с трепетом готовятся к одному из главных событий года - утреннику. Не важно, что в роли Деда Мороза - завхоз детсада или школы, а в Снегурочку перевоплотилась воспитательница. Главное - ощущение праздника! Журналисты "Известий" тоже когда-то были детьми. И прекрасно справлялись с ролями снежинок, лисичек, пиратов и зайчиков. Мы решили рассказать читателям о своих первых карнавалах и костюмах, сшитых руками родителей.
Татьяна Реут выпускающий редактор:
"Ну как же я уйду, такая красивая!"
Это первый Новый год, который я помню. Мне три года. Мама ведет меня в ясли, а я прижимаю к шубке пакет с нарядным платьем и бубню в шарф: "Я лисичка, я сестричка, я хожу неслышно. Рано утром по привычке на охоту вышла". В яслях сегодня премьера, и у меня главная роль. А самое главное в этой главной роли - восхитительная бархатная шапочка с хитренькой мордочкой, блестящими глазками и рыжей опушкой. Она настоящая - у остальных "актеров" из моей группы только разномастные заячьи ушки, сделанные родителями из бумаги и ваты. И вот я стою перед елкой - огромной, живой и пахучей, и стишок мой давно кончился, и родители похлопали, и воспитательница машет рукой (пусть теперь зайчата споют песенку), а я все не двигаюсь с места. Ну как же я уйду, такая красивая! В зале смеются и начинают хлопать снова. Как легко это получается в детстве - останавливать прекрасные мгновения...
Юлия Игнатьева заместитель редактора отдела "Московские новости":
"Я была как вишенка посреди тарелки манной каши"
Случилось это в эпоху развитого социализма. Жили мы тогда, прямо скажем, бедновато. Папа младший научный сотрудник, мама в декретном отпуске, братишка-младенец и я второклассница. Вторая четверть заканчивается, на носу Новый год. Учительница объявляет: готовьтесь к конкурсу костюмов, на школьный утренник всем явиться нарядившимися до неузнаваемости. И закипела работа. Мамы моих подружек пустились в забег по магазинам тканей: дочки пожелали преобразиться в принцесс и снегурочек. И я пожелала. Но моя нервная кормящая мама отрезала: "Нет. Что это еще за условия? У меня ни сил, ни времени, ни денег". Я реву день, реву другой. На третий - последний перед праздником - мама сжалилась. Откопала в чемодане на антресолях что-то красное, атласное, с вышивкой. И на ночь глядя уселась за машинку. Когда я поняла, что мама шьет мне русский народный сарафан, стала реветь еще громче. Наутро мама обрядила меня в этот, как я теперь понимаю, шедевр ручной работы, заплела в косу шелковую ленту и завершила образ, закрепив на голове ободок из той же сарафанной ткани с вышивкой.
Войдя в школьный актовый зал, я обнаружила себя в окружении сонма принцесс: все девочки в бело-розово-голубом капроне с ватой ("снегом") в волосах. И я в красном сарафане. Как вишенка посреди тарелки манной каши. В общем главный приз единодушно присудили мне. А приз был - билет на Кремлевскую елку. Ради такого события мама все-таки нашла время и деньги и сшила к моей великой радости костюм принцессы - белее снега. И даже специально для этого мероприятия купила лаковые туфельки - для сарафана и обычные сандалии годились. В Кремлевский Дворец съездов, как известно, взрослых не пускают. Поэтому с праздника (к слову, его я не запомнила совершенно) детей разбирают на улице. В Кремль меня отвез папа, а встретить было поручено старенькой родственнице, за которой за самой требовался глаз да глаз. Я в суете да по молодости забыла в раздевалке "сменку"
- шикарные туфли. А бабушка о них и не знала. Семья, понятно, впала в непродолжительный траур. Поэтому, когда спустя несколько летя заработала первые деньги - 42 рубля 42 копейки, - купила на всю сумму себе туфли. Дорогие, но на каждый день. Синие.
Ксения Фокина обозреватель международного отдела:
"Лисий хвост пустили на что-то более практичное"
В детстве мама на все праздники придумывала мне невероятные костюмы. При посольстве СССР в Бельгии, где мы жили во второй половине 80-х годов, были замечательные массовики-затейники, которые писали настоящие сценарии с целым сонмом персонажей, музыкой, песнями, плясками, а каждый Новый год отмечался феерическим детским спектаклем. Декорации к ним тоже рисовала мама. Как правило, на огромных кусках картона, на котором красками и фломастерами выводили печки, сказочные дома, заснеженный лес. Несмотря на то что все происходило в капстране, видимо, давала о себе знать врожденная у советских людей тяга к рукоделию. Поэтому все костюмы делали сами. Например, для костюма лисы мама связала из рыжей шерсти хвост с белым кончиком и такой же рыжий берет с ушками. К сожалению, эти артефакты не дожили до наших дней
- в дефицитные 90-е их пришлось пустить на нужды "конверсии", распустить и связать что-то более практичное, чем лисий хвост.
Костюм Снегурочки (самая почетная роль, на которую только можно было рассчитывать в четвертом классе) делали из маминого халата. Были в то время такие бледно-голубые, словно иней морозным утром, стеганые "пеньюары" (такой же, но с перламутровыми пуговицами искал герой Никулина в известном фильме). Халатик оторочили ватой, которую обрызгали серебрянкой, нашили блестки. Еще мама соорудила чудесный кокошник из картона, обшитого тканью из папиной нежно-голубой батистовой рубашки и "инкрустированного" мишурой и елочными "стразами". На кокошник прицепили кусок тюля, выданного по такому случаю завхозом из личного спецзапаса. Получилось настолько здорово, что все гости радостно фотографировались со счастливой обладательницей наряда.
Надо признать, что во всем этом я чувствовала себя настоящей Снегурочкой, было ужасно торжественно и волнительно нести на себе груз такой безумной роскоши и ответственности. Это было по-настоящему здорово и эксклюзивно, потому что сделано своими руками. Сейчас наверняка бы все купили в магазине.
Роза Кожина фото редактор:
"У моей узбечки было 25 косичек!"
Новогодний праздник в московской средней школе N 165. Сейчас и не вспомнишь, почему появилась такая идея - нарядиться узбечкой. Скорее всего, исходили из того, что можно было найти в доме и приспособить для карнавального костюма.
Нашли замечательную тюбетейку - бархатную, расшитую бисером. Папа привез ее из Ташкента, где выступал на соревнованиях. В доме нашелся кусочек бархатной ткани - его как раз хватило на жилетку, которую мама чем-то украсила, а юбку сшили из накрахмаленной марли. Потом мама очень терпеливо заплела мне двадцать пять косичек. Узбечка я была очень красивая!
Елена Лория редактор отдела гуманитарных проблем:
"Я металась от Красной Шапочки к Фее ночи"
Поскольку я была не садовским ребенком, то утренник в школе стал первым в моей жизни. Но несмотря на отсутствие опыта, я хорошо знала, что все девочки бьются за роль Снегурочки. Или на худой конец Снежинки. Моя мудрая мама не спорила, а просто вытащила откуда-то старую книгу. Как она называлась, не помню, но что-то вроде "Детский карнавальный костюм". Мне предоставили право выбора.
Выбор был трудным. Я металась от Красной Шапочки к Фее ночи в широкополой шляпе со звездами. Но в итоге остановилась на варианте Стрекозы. Папа вздохнул и полез в кладовку. Через некоторое время на столе лежали "детали" моего будущего костюма - толстая медная проволока, кусок зеленого тюля, лак с блестками (страшный по тем временам дефицит) и мишура.
Несколько часов подряд папа пытался придать проволоке идеальную форму крыльев, сверяясь с иллюстрацией в томе "Жизни животных". Потом мама пришивала к каркасу ткань. Самый ответственный момент настал, когда крылья были готовы и их надо было как-то крепить. Выход оказался гениальным - к проволочному каркасу приделали резинку для трусов (другой в те времена и не было) и раскрасили ее зеленой краской - крылья надевались как ранец. Раскрасить их лаком с блестками доверили мне. А главной "фишкой" костюма стала корона из чешского стекла, к которой приделали проволочные "усики". Жаль только, что на фотографии крыльев практически не видно. Платье-то было самое обычное - белое, с зеленым пояском и мишурой по подолу...
Полина Орлова специальный корреспондент отдела гуманитарных проблем:
"Сапоги Снегурочки были на два размера меньше!"
На этой фотографии мне 6 лет и я Снегурочка, что конечно же сразу понятно. Надо признаться, что этот факт моей биографии - моя тайная гордость. Подумать только, в нашей группе было много девочек, но Снегурочкой выбрали меня! До сих пор приятно. Только одно обстоятельство омрачало мое счастье. Сапоги Снегурочки. Я помню это прекрасно. Они были почти на два размера меньше, чем нужно. Дело в том, что мой новогодний наряд вовсе не плод усилий моего семейства, его нам на время одолжили в детском саду. И хвастаться здесь, конечно, нечем. Видимо, все предыдущие детсадовские снегурочки были миниатюрными, а в 1984 году взяла да и грянула акселерация (очень модное тогда словечко). Если не верите, так посмотрите хотя бы на этого Зайца справа от меня! Зато корона на голове - самая настоящая, сплетенная моими старшими сестрами из проволоки и дождика. Еще долгое время она потом попадалась нам то здесь, то там, пока не затерялась окончательно во время одного из переездов.
Владимир Демченко редактор отдела новостей:
"Я ждал Деда Мороза с автоматом наперевес"
В тот Новый год я решил ждать Деда Мороза до конца. Мне было пять, и рассказы о таинственном бородаче, способном проникать сквозь стены, сильно меня интриговали. Мой отец, выслушав меня, пожал плечами и улыбнулся. Надев зеленую пластмассовую солдатскую каску и зеленый плащ, взяв пластмассовый автомат, я заступил на пост у елки в коридоре маленькой однокомнатной квартиры в Тушине. Конечно, я не собирался в него стрелять даже понарошку. Но на такой судьбоносной встрече надо быть во всеоружии, а это был мой любимый наряд.
Дверь в комнату, где родители собирались встречать Новый год, я закрыл - столпотворение могло спугнуть дедулю. Не помню, что собирался сказать ему. Наверное, пролепетал бы обычное "Здравствуй, Дедушка Мороз". Понимать, что показывают часы, я еще не научился, но, наблюдая за ходом стрелок, нервничал все больше. Свет в коридоре включать я не разрешил и с каждой минутой все больше боялся этой темноты и даже своего отражения в зеркале. Не помню, сколько я простоял, но в какой-то момент ноги начали болеть, а отражение принялось часто позевывать. В конце концов я совершил непростительное - сея на пол и... Проснулся я утром в своей постели. Атрибуты бойца Красной Армии, аккуратно сложенные, лежали на стуле. Безумно расстроился, но подарки, которые я нашел под елкой, примирили меня с действительностью. Не сами подарки, а мысль, что ОН все-таки приходил.
