Что же такое благотворительность?
«Мама! » Ни на какую маму, даже отдаленно, я не похож. Но «мама! », обращается ко мне ребенок и тянет ручки. Воспитатель объясняет, что я всего лишь дядя из газеты. Но ребенок все равно тянет ко мне ручки.
Знаете, в такие моменты и понимаешь, что слово это — мама — без всякого пафоса слово святое. И не думал я, что мой поход в детский дом завершится тем, что меня назовут этим словом. Ведь тема у меня была самая что ни на есть обычная — благотворительность. Но разговор с директором детского дома N 1, что в Кировском районе, получился вовсе не о финансовых проблемах, как я предполагал вначале, а о том, что «без души здесь нельзя». И с этой аксиомой я столкнулся уже при входе в этот дом детей (так лучше звучит). Вместе со мной у дверей с обыкновенной в таких случаях надписью о посторонних стоял еще один посторонний. Причем странный «посторонний»: мужчина
с большой сумкой. Цель его прихода я узнал позже. А узнав, заметил, что все люди в этих стенах как-то добрее, что ли. И даже этот «посторонний» оказался улыбчивым сантехником, который бесплатно пришел устанавливать какие-то краны, тоже бесплатные. С благотворительностью я встречался и по ходу интервью. Разве не благое творение, что со стороны столовой вкусно пахнет, что за дверью слышится эдакий «строгий» голос воспитателя: «А куда это побежал Сережа? Ох уж этот Сережа! .. » И во время разговора директор Н. А. Судакова вынуждена прерываться на телефонный звонок: какая-то женщина предлагает мебель.
- Ну что, Наталья Александровна, возьмете мебель?
—Да, конечно, возьмем, только не всю. Нам вот сервант не нужен, а столы и стулья сгодятся. Часто предлагают музыкальные инструменты, но нам своих хватает.
- А чего не хватает?
— От шкафов бы не отказались...
— Читателей у «Волгоградской правды» много... Наталья Александровна, чем вам помогают еще? Я так понимаю, что в первую очередь нуждаетесь вы не в деньгах, а в вещах, одежде, мебели?
— У нашего детского дома есть и те, кто постоянно нас поддерживает, есть и единичные случаи. Но все это необходимо. Ведь даже одеть ребенка непросто: хочется-то по-домашнему, без какой-либо казенщины. При этом наше здание достаточно старое, помогают ремонт делать. Я придерживаюсь правила, чтобы все выполнять хорошо, а не лишь бы как. Мы так и делаем.
- КТО «мы»? Можете назвать кого-то конкретно?
— Конечно, могу: мы очень благодарны, например, В. Р. Лазукину, В. Г. Звереву, А. В. Мартыненко... Вообще трудно говорить об отдельных людях, ведь участие принимают все: кто-то линолеум приобрел, кто-то штукатурку. Нам помогают даже студенты ВолГУ: как-то привозили угощения. Наши дети не первый год участвуют в благотворительной акции «Чудо-елка», когда в магазинах дарятся именные подарки. На новогодние праздники ребят возили в театр музыкальной комедии. Им очень понравилось. Детскому дому помогают даже медикаментами. Мы однажды как начали все дружно болеть, все «съели», все витаминки, нам и с этим помогли.
- Вы бы назвали благотворительностью усыновление и опекунство?
— В какой-то мере. Только жалко, что случаи эти единичны. У нас сейчас детей в камыши кидают. Знакомый мой один раз шел по улице и услышал плач: в кустах был сверток... А детей наших усыновляют редко, они у нас с патологией физического развития или с задержкой умственного, не больно-то и нужны кому-то. Поэтому мы стараемся сделать все по-домашнему. Но мама есть мама. Девочка однажды пришла к нам с новой мамой, и я у нее спросила: «Ты не вернешься к нам, у нас посмотри как хорошо, ребятишек сколько? », так она схватила свою маму и прошептала: «Пойдем, мам! »
- На Западе принято не скрывать от детей факт усыновления. А что вы посоветуете?
— Не могу ничего по этому поводу сказать, ведь это право каждого. Мне очень понравилось объяснение одной женщины, на мой взгляд, одно из самых удачных. Девочку взяли в 6 лет, она немного помнила свою прежнюю семью. И однажды у нее что-то всплыло в памяти и она спросила про «другую маму». Разговор произошел спонтанно. Вот что новая мама ей сказала: «Ты понимаешь, мы очень хотели девочку, просили боженьку, и он послал зернышко, но пока оно летело, оно потерялось и упало к другой маме. Та женщина поняла, что это не ее зернышко и передала нам. Так мы тебя и нашли».
На этой ноте я попросил Наталью Александровну отвести меня к ребятам. Меня привели в гости к старшей группе, к дошколятам. Народ сначала меня воспринял настороженно, но уже через минуту весело гудел вокруг меня и старался показать все, что у них есть. Один мальчуган повел меня к умывальнику хвалиться зубными щетками. «Какая красивая! », — отреагировал я и пожалел: теперь каждый старался ткнуть в меня своим зубным орудием и доказать, что у него тоже красивое. Я не успевал слушать. Кто-то хватал меня за руки, кто-то начинал виснуть. Странное ощущение: их ладошки не помещались в моей руке, и они словно боялись крепко взять меня. Их ручки только тихонечко скользили по моей ладони. Через минуту придумали аттракцион: я должен был поднимать «на учки» всю щебечущую толпу. Один хитрец приставал особенно, за что был награжден трехкратным поднятием «на учки». А потом кто-то из них назвал меня мамой...
Мог бы на этом и закончить. И все бы выглядело хорошо, гладко, но вспомнил я людей по другую сторону благотворительности — тех, кто сам этим занимается. Там оказалось не все так идеально. А вспомнил я про пионеров. Эта областная общественная организация в прошлом сентябре собирала деньги для детей Беслана на фестивале педагогических отрядов. За результатами я отправился к М. Е. Чулковой, руководителю областного объединения пионеров. Мария Егоровна сообщила мне, что ни один человек из какой-либо другой общественной организации, кроме их собственной, не откликнулся на просьбу: «Тест на гуманность, милосердие и патриотизм не прошел. Помню только кислое выражение лиц, флегматичность, какие-то смешные доводы. Я объясняю это - низким уровнем нравственной воспитанности». Мне стало не по себе, потому что я был в числе тех, к кому обращались с призывом собрать деньги пострадавшим в теракте. И мой довод, что «все равно ничего не дойдет, всеразворуют», здесь неуместен. Пионеры поступили «хитренько»: собранные деньги передали с общественной региональной организацией «За спасение детей Отечества», которая отправила транспорт прямо в Беслан.
Пионеры отличились и в другом. Ребята из пионерской дружины в 11-й палласовской школе, узнав о событиях в Северной Осетии, решили, что они сами должны заработать деньги, и организовали овощную ярмарку. По сниженным ценам они торговали и овощами-фруктами со своих огородов, и собственными поделками, рисунками. В Тетради скорби школьники записывали свои мысли по поводу случившегося. Они собрали более пяти тысяч рублей. Помогли им и учителя, отчислившие свой однодневный заработок в фонд Беслана.
В конце нашей беседы М. Е. Чулкова показала мне дневник, в котором были собраны отклики на разные события последних лет. Там я нашел такие слова пионеров по поводу налетов на Югославию: «Нашим заочным друзьям — ребятам Югославии шлем свой пионерский привет, желаем, чтобы все остались живы. Знайте, что у вас в Сталинграде много-много верных друзей». И пусть слышна идеология, пусть «в Сталинграде», но пожелание-то какое: «чтобы все остались живы». У детей надо учиться...
Вот такие наглядные примеры успешной и плачевной благотворительности. И пусть этот материал послужит тоже благому делу: кто-то откликнется, кто-то изменит свои взгляды, поймет, как важно внимание нуждающимся в нем людям, особенно детям.Им не нужны игрушки, тряпки, шкафы, им просто необходимо внимание, нужен человек, которого они захотят назвать святым словом. И пусть только мне кто-нибудь скажет, что это звучит высокопарно!
Один философ говорил: «Заботясь о счастье других, мы находим свое собственное». Поэтому ищите свое счастье.
***
фото:
