Звонок из Затона был тревожным: требуется помощь ветерану. Живет одна, домишко развалился...
Дом у Марии Михайловны и в самом деле смотрится неважнецки - левый передний угол осел так, что всю избу перекосило, того и гляди, вот-вот завалится. Нижние бревна, видать, сгнили напрочь, поэтому окна оказались почти у земли, два верхних венца тоже прихватило, но крышу они держат еще исправно. Однако большая часть бревен сохранилась неплохо и отсвечивает на солнце красноватой медью - верный признак того, что срублен дом из хорошего леса, да вот незадача - недосмотрела за ним хозяйка. Таких домов сейчас почти и не строят - у Марии Михайловны под одной крышей разместились и стайка для коровы, и дровяник, и сенник, и даже колодец, все, как говорится, под рукой, по-крестьянски, основательно и с умом. Дом состарился вместе со своей хозяйкой, ей сейчас идет девятый десяток, ему тоже под "полтинник" поджимает, если не больше, точных данных нет. Купив этот дом, Мария Михайловна решила остаться в нем навсегда и слово свое сдержала, однако, к счастью ли, к сожалению ли оказалась она такой упорной, судить не берусь - уж очень непростая получилась из всего этого история. Однако все по порядку.
... Звонок из Затона в редакцию был тревожным, нам поведали невеселую историю о том, что живет в поселке на улице Бобровской участница Великой Отечественной войны, инвалид I группы Мария Михайловна Дитятева и терпит страшную нужду, так как здоровье у нее после операции оставляет желать лучшего, дом у нее старый-престарый, жить в нем невозможно, да и поссовет ветерана своим вниманием не часто жалует, то есть почти забыл о ней, и надо бы нам, если не восстановить справедливость, то хотя бы пол в избе помочь отремонтировать. Ну, надо так надо, нам собраться - только подпоясаться. Однако некоторая доля сомнения, честно признаться, все же не покидала - как-то все же не верилось, что с ветераном войны так могли обойтись... Тем более всем хорошо известно, как к ним относился Владимир Баварии и как требовательно реагирует на их просьбы и нужды нынешний мэр Владимир Колганов. Что-то не срастаются причина и следствие, не должно этого быть. Однако, с другой стороны, зачем людям напраслину возводить? В общем, надо бы все факты проверить. Получив прежде информацию из администрации Центрального района, что она конкретно сделала для Марии Михайловны Дитятевой, а что не сделала, отправились мы к ней домой.
Немного поплутав по заснеженным улицам Затона, без приключений добрались до ул. Бобровской, где живет Мария Михайловна. Встретила собака, которая, весьма добродушно отлаяв, вскоре потеряла к нам всякий интерес. Людей, однако, видно не было. Ну, значит, верно говорили, совсем старушка одна, сколько уже в окно стучим - никто не отзывается. Впрочем, обогнув двор, в огороде на стоге сена видим немолодого мужчину с вилами в руках. Оказалось, что это сын Марии Михайловны Валерий Николаевич, в прошлом инженер-электронщик, а ныне работающий пенсионер. Представившись кто мы и откуда, попросили проводить к хозяйке дома.
Дом и внутри оказался таким же неказистым - вздыбившийся, "играющий" под ногами пол, большая, давно небеленая русская печь с лежанкой, минимум мебели да домотканые дорожки - вот и все убранство. По всему чувствовалось, что хозяйке давно уже не до домашнего уюта, а других женских рук, судя по всему, в доме не бывает - уж больно все не прибрано, спертый воздух явно не на пользу больному. Старушка то ли дремала, толи спала под ватным красным одеяльцем без пододеяльника, но сын ее разбудил, и оказалось, что у нее сильный, совсем не старческий голос.
Вот тут в разговоре с ней и выяснилось, что во многих своих нынешних бедах Мария Михайловна отчасти сама виновата, не заглянула в завтрашний день, как нередко в таких случаях говорят. После наводнения то ли 1969-го, то ли 1993 года Марии Михайловне городские власти предлагали переехать в город, в благоустроенную однокомнатную квартиру. Отказалась. Куда же она от своего огорода, коровы да речки с лугом? Она же в этих привольных местах почитай полжизни прожила, и на тебе, ехать в город, в дым, газ и сутолоку. Нет, нет и еще раз нет.
Лет пять назад начали в Затоне телефоны в массовом порядке устанавливать. Пришли и к ней связисты - мол, давай, бабуля, мы тебе телефон поставим, глядишь, и пригодится. Сын ее, Валерий Николаевич, как только узнал об этом, тут же сказал: "Ставь", но случилось ему в Барнаул на несколько дней отбыть (он в городе живет), а Мария Михайловна возьми да и откажись: "А зачем он мне, этот ваш телефон".
Вот скажите мне теперь, кого винить в этом? Власть? Полноте, она сделала все, что могла. Марию Михайловну? Тоже как-то язык не поворачивается, характер у нее такой, дюже гордый, самостоятельный да неуступчивый. Даже когда жизнь ее прижала, она ведь не стала просить никого о помощи, и если бы ее соседи нам не позвонили, вряд ли бы кто узнал про ее болезнь и быт.
Ну вот такая она, и другой уже не будет. Прожив большую и непростую жизнь, Мария Михайловна, как, впрочем, и все довоенное поколение, сохранила тот небывало крепкий стержень, который в любой трудной ситуации позволяет оставаться человеку человеком. Пройдя всю войну, окончив Московский государственный педагогический институт, она поехала за мужем в сибирскую глухомань и оказалась в деревеньке Шадрино, откуда затем перебралась в Затон. Орден Отечественной войны у нее еще тот, времен войны, с потемневшей эмалью, и хотя на фронте она была радисткой, но по себе знает, что у войны не женское лицо. Сегодня можно лишь погрустить над ее самоуверенностью и наивностью, когда она из-за лугов, реки, коровы, огорода и вольной волюшки отказалась переехать из Затона в благоустроенную квартиру в Барнауле, но разве можно осуждать человека за любовь к тому, к чему он прирос, кажется, пуповиной? Вот и я так же думаю. На власть Мария Михайловна не в обиде: и пенсия, по ее словам, хорошая, и совсем было бы хорошо, если бы ей по случаю юбилея Дня Победы поспешили с установкой телефона, заявку на который она наконец-то оформила, а то ведь до следующего юбилея она может и не дожить.
Сын ее, Валерий Николаевич, мог бы и сам дом отремонтировать, но нужен лес, бревна, нужны плахи на пол, немного, но денег у пенсионера нет, ион, откровенно говоря, не знает, как и на что приобрести стройматериалы. Но если найдется добрая душа и отыщет для фронтовички десяток бревен, пару кубов досок и машину щебенки для фундамента, то вопрос ремонта дома можно считать уже решенным. И все же, все же... Сейчас за Марией Михайловной по очереди ухаживают сын и невестка, а вот насчет перебраться к ним в Барнаул она высказалась категорически: "Не поеду, да и некуда, там и без меня полно народу".
Хозяйство (двор, корову, теленка и собаку) ее сын с внуком содержат в образцовом порядке, все аккуратно сложено, прибрано, подметено, скотина накормлена-напоена, в общем, все как и полагается в крестьянском дворе. Впрочем, какие они крестьяне. Затонцы они. Сейчас Мария Михайловна ждет весну. "Знаете, - сказала она, - сколько людей меня будут поздравлять с Днем Победы? И сколько цветов мне подарят? Я же здесь столько лет прожила. Это будет такой праздник!".
