ЮРИЙ САПРЫКИН О ВОСКРЕСЕНЬЯХ
"СНЕЖНОЕ ШОУ" СЛАВЫ ПОЛУНИНА
Четыре с половиной года назад Миша стоял в толпе на Манежной и смотрел, как в воздухе парят ангелоподобные фигуры. Три года назад Миша сидел под потолком Театра Маяковского и боялся, что к нему прилетит великанский надувной шар. Полгода назад Миша скакал по лужайке в саду "Аквариум" и весь вывалялся в пуху. Теперь Миша увидел афишу "Снежного шоу" Славы Полунина и требует купить билет. Так рождаются традиции. Скорее всего, в Мишином сознании эти события никак не связаны; готов ручаться, что именно их он запомнит из детства на всю жизнь. Мне бы хотелось оказаться в его шкуре: как это - родиться в городе, куда наезжает иногда клоун Полунин? Пусть не каждый день, а раз в год или даже реже, все равно: каково это - еще толком не сознавая себя, видеть, как рядом с гостиницей "Москва" летают ангелы, по городскому саду ходят белые сомнамбулы, а в театральном зале валит снег? Может, если на такое смотреть с младенчества - будет казаться, что это в порядке вещей? Не думаю, впрочем.
Ok: мы-то понимаем, что таких городов в мире - с полсотни как минимум. В одной Америке "Снежное шоу" катают двумя составами (нью-йоркское шоу, кстати, за год собрало $5, 7 млн - рекорд всех времен среди внебродвейских постановок); под Новый год мы с Мишей были в Турине - там тоже афиши с Полуниным висят. "Снежное шоу" превратилось в гигантскую машину вроде танцевального ревю "Lord of the Dance" - полунинские ветродуи полмира завалили снегом; надо полагать, в Мехико это выглядит даже эффектнее, чем в Москве при минус тридцати. С другой стороны, Полунин в интервью "Афише" говорил однажды, что для каждой страны делается отдельное шоу, спектакль один - но акценты расставлены по-разному; история про одинокого, обдуваемого всеми ветрами человека, которую показывают здесь, - это только для России, близко к этому его труппа подходит только в Чехии и в Англии.
Но ведь Полунин так важен для Москвы не потому, что только здесь понимают его загадочную душу, - а потому, что только здесь он так радикально меняет городскую среду. Вся здешняя культура городских опен-эйров с непременными файр-шоу, этническими музыкантами и блуждающими в толпе мимами выросла, как из гоголевской "Шинели", из уличной программы Театральной олимпиады. Полунин в равной степени способен разговаривать с неповоротливыми городскими и околокультурными чиновниками и создавать крупномасштабные действа, меняющие представления о границах возможного; первое - пожалуй, более редкий дар. Даже вещи, которые ему в итоге не удаются - вроде постоянно действующего "Корабля дураков" на набережной у гостиницы "Россия" или фестиваля "Бабы дуры", - оказываются необходимым для общего дела балластом: идей настолько много, что даже если половина будет выброшена за борт - никто не заметит.
"Снежное шоу" привозят в Москву, кажется, уже в пятый раз - казалось бы, что тут может быть важного и нового? И тем не менее это новость - и не только для ребенка, у которого короткая память, он с прошлых гастролей все забыл уже, не только потому, что в Москве так мало праздников. "Снежное шоу" - это как русская баня или, если хотите, спа: прочищает поры, освежает замыленный взгляд. Это ни в коем случае не "новая встреча с полюбившимся исполнителем" - а каждый раз новое и всегда насущное напоминание про то, что нет границ и все возможно. Про ветер, туман и снег, про странность и краткость жизни - или, как писал Бахтин в "Проблемах поэтики Достоевского", про то, что "ничего окончательного в мире еще не произошло, последнее слово мира и о мире еще не сказано, мир открыт и свободен, еще все впереди и всегда будет впереди".
