Когда я рассказываю своим знакомым о педагоге Омского музыкального училища имени В.Я. Шебалина Борисе Алексеевиче Сафонове, то слышу в ответ обычно два совершенно противоположных мнения. Одни говорят, что этот педагог "не от мира сего". Другие - "на таких людях, как этот преподаватель, Россия и держится до сих пор". Сегодня я предлагаю читателям "ОП" сделать свой вывод.
Четыре года назад преподаватель "Шебалинки" Борис Алексеевич Сафонов познакомился с начальником исправительно-трудовой колонии N 8 Сергеем Владиславовичем Патроновым. Человек неравнодушный, эмоциональный, искренне желающий превратить колонию в место, где заключенные действительно могут исправиться и начать после отсидки жизнь сначала, Патронов понравился Борису Алексеевичу. Что и не удивительно - люди с одинаковым мировоззрением и характерами быстро распознают друг друга, находят общие интересы. Когда Сергей Владиславович поделился с Сафоновым своей мечтой научить заключенных играть на духовых музыкальных инструментах и создать в колонии оркестр, то тут же нашел горячую поддержку преподавателя "Шебалинки". Более того, Борис Алексеевич вызвался стать создателем первого в системе УИН Управления Минюста по Омской области духового оркестра.
Сказать легко, сделать - куда сложнее. Среди заключенных восьмой колонии на то время не оказалось ни одного, обученного нотной грамоте, не то что игре на трубе или на флейте. Более того, часть их была безграмотными людьми в полном смысле слова - то есть, не умели ни писать, ни читать. И только в колонии эти правонарушители были зачислены в первый класс начальной школы.
Таких учеников у Сафонова, отдавшего преподавательской деятельности больше сорока лет, еще не было.
- По-хорошему-то всех моих учеников из колонии прежде надо было лечить, - считает Борис Алексеевич. - У всех - серьезные нарушения в психике: нервные, вспыльчивые, конфликтные...
Но Борису Алексеевичу удалось избежать конфликтных ситуаций и с необычными учениками из колонии. Он был внимателен к ним и добр, знал истории их попадания в колонию. Да и в прошлом у Сафонова уже был ученик-правонарушитель - Женя Холкин. У парня - непростая судьба. Когда Женя был еще подростком, отца посадили в тюрьму за убийство. Мать после этого стала пить запоем. А напившись - бить сыновей, посылать их в любое время суток за самогоном. В квартире все время толклись сомнительные дружки спивающейся матери. Стоит ли удивляться, что живя в такой среде, вечно голодный Женя стал воровать? За это и в тюрьме оказался. Но воспитывайся Женя в других условиях, ждала бы его, по всей видимости, слава Робертино Лоретти. У парня был чудесный музыкальный слух. Он быстрее других схватывал уроки Сафонова по трубе и скоро мог выступать даже соло, а не только в составе оркестра. Когда у Жени закончился первый этап обучения, Борис Алексеевич повез его вместе с другим своим учеником из детской школы искусств N 3 Денисом Литвиновым на всероссийский конкурс в Магнитогорск. В конкурсе участвовало 160 исполнителей на духовых инструментах. Тридцать лауреатов, среди них оказался и Женя Холкин, ожидали приглашения на показательный мастер-класс с известным профессором из Москвы. Профессор выбрал Евгения. И юноша так хорошо играл, с полуслова улавливая намерения маэстро, что они оба упивались эффектным исполнением, и зал был в восторге.
Такой же восторг испытали и зрители в актовом зале колонии N 8, когда духовой оркестр из двенадцати музыкантов-заключенных представил свою первую конкурсную программу. Никогда прежде на конкурсах художественной самодеятельности, ежегодно организуемых в системе УИН Управления юстиции Омской области, не выступали такие оркестры, с серьезными программами. Все, как правило, ограничивались созданием вокально-инструментальных ансамблей, гитарных дуэтов. Кстати сказать, Патронов нашел энтузиаста и для организации ВИД, И хотя в репетициях этого ансамбля Борис Алексеевич Сафонов не участвовал, но и здесь не остался в стороне. По согласованию со своей супругой, также преподавателем "Шебалинки" Светланой Александровной Сафоновой, Борис Алексеевич подарил ВИД личную гитару. Причем речь идет не о даре по принципу "нате, Боже, что нам негоже". Гитара ценная, американского производства и по самой скромной оценке стоит не менее пяти тысяч. Но скромняга Сафонов даже начальника колонии не уведомил об этом подарке колонистам.
Но вернемся к тому конкурсу между колониями, в котором впервые был представлен духовой оркестр. Его программа буквально сразила руководство УИН, и впервые за много-много лет ИТУ N 8 заняло призовое место. А спустя год закрепило свой успех. Но и между конкурсами оркестр не остается не у дел. Он играет на днях отрядов, днях колонии, когда сюда, на встречу с заключенными приглашаются их близкие родственники. И на утренние поверки заключенные давно уже строятся под звуки марша, исполняемого духовым оркестром. Между прочим, последняя традиция внедрялась не без труда. В колониях сидят, конечно же, исключительно правонарушители. Однако и правонарушитель правонарушителю рознь. У одного за плечами три убийства, у другого - кража мешка сахара с родного предприятия. Есть свои отморозки, есть паханы, желающие спать по утрам подольше, а не идти под марш духового оркестра на поверку. Такие угрожали музыкантам-зекам нешуточной расправой. И некоторые заключенные, испугавшись, ушли из оркестра. Но всех не запугать. А Сафонов готов был на общественных началах обучать игре на кларнете и трубе всех заключенных, кому медведь на ухо не наступил. В первый год становления в колонии N 8 духового оркестра он провел там весь свой летний отпуск. Чуть ли не каждый день ни свет ни заря ехал автобусом - Сафоновы живут в центре - до кинотеатра "Первомайский". Отсюда в 8 часов 15 минут в колонию отправлялся служебный автобус. С ним же возвращался в Омск вечером.
Когда я напрямую спросила Бориса Алексеевича Сафонова, зачем ему надо было столь кропотливо работать с людьми, преступившими закон, он ответил так: "С возрастом память все чаще возвращает человека к прошлым событиям. Чем больше в этом прошлом добрых событий, порядочных людей, тем человеку легче жить дальше. Я тешу себя надеждой, что и моих взрослых учеников из тюремного оркестра память будет часто возвращать к периоду обучения игре на трубе, флейте, кларнете, к тем аплодисментам, которыми зрители награждали их за хорошее исполнение, за душевную музыку. А это в свою очередь вселяет надежду на то, что бывшие колонисты после выхода на свободу будут добрее к окружающим их людям".
народе бытует такая поговорка - дурной пример заразителен. Но и добро тоже бывает заразительным. Со временем меценатство одного преподавателя "Шебалинки" переросло в культурное шефство всего училища над колонией N 8. Во главе этого шефства директор Николай Сергеевич Якуничев. Он помогает ансамблю и оркестру в подборе инструментов, направляет в колонию настройщиков для ремонта тех, что вышли из строя. А учащиеся "Шебалинки", причем самые лучшие - лауреаты различных конкурсов областного и общероссийского уровней, - теперь принимают непосредственное участие в праздниках, устраиваемых в колонии N 8. Последний был посвящен чествованию ветеранов управления исполнения наказаний в связи с 60-летием Победы. Старики были растроганы до слез исполнением молодыми людьми военных песен. Отныне студенты "Шебалинки" принимают участие и в смотрах художественной самодеятельности сотрудников колоний. Для самодеятельных исполнителей они - эталон, на который надо равняться.
- А колония хоть чем-то помогает училищу? - спрашиваю Бориса Алексеевича, главного "виновника" необычного шефства образовательного учреждения над учреждением исправления граждан, преступивших закон.
- А как же, помогает, - с удовлетворением говорит Сафонов. - В нашем здании через короткий промежуток времени после новоселья проходил межрегиональный конкурс исполнителей "Лира Прииртышья". А в гардеробе на тот момент даже номерков приличных не было, пользовались картонными. Чтобы не упасть, как говорится, в грязь лицом перед гостями, нужно было в срочном порядке изготовить несколько сотен номерков. Позвонили начальнику колонии N 8 Патронову: "Выручайте!" Тот в ответ: "Поможем с радостью". И действительно, в отведенные часы изготовили приличные номерки для гардероба.
Я рассказала вам о последней истории в жизни преподавателя-мецената Бориса Сафонова. А вообще-то их в его судьбе много. Более трех лет, опять же на добровольных началах, бесплатно Борис Алексеевич работал с воспитанниками детского дома, располагавшегося тогда в Порт-Артуре. Когда руководство детдома предлагало ему хоть какую-нибудь компенсацию за труд, он реагировал болезненно: "Как я могу брать деньги за обучение детей-сирот, обездоленных судьбой?!"
- Среди них были изумительно талантливые дети! - вспоминает Борис Алексеевич. - Если бы их учить дальше, то получились бы большие музыканты.
Светлана Александровна, жена Бориса Алексеевича, даже ревновала мужа к детдомовским ученикам, выговаривала ему: мол, родным детям Сафонов и то меньше уделяет внимания, чем своим ученикам. Но сама же и просила привозить детдомовцев на выходные к ним домой. Пекла пирожки, тортики, потом помывку в ванной организовывала.
А потом детский дом, над которым шефствовали Сафоновы, поменял прописку. Точнее, всех его воспитанников перевели в Черлакский детский дом. Борис Алексеевич и там первое время навещал своих талантливых учеников. Он мечтал хотя бы некоторых из них направить на учебу в "Шебалинку". Уже нашел и преподавателя, согласного помочь ему подготовить детей к поступлению, - Галину Вдовину (сейчас она, кстати, играет в Омском симфоническом оркестре), но не смог реализовать это намерение до конца. Тогдашний директор "Шебалинки" Юргенсон был, конечно, неплохим руководителем, однако принять на бесплатное обучение воспитанников детдома отказался. "У нас нет на это средств", - отрезал он. А таких фондов социальной поддержки детей-сирот, как "Дорога в жизнь", тогда еще не было. Он-то, конечно же, мог бы выступить спонсором обучения детдомовцев в "Шебалинке"...
Вспоминая об этом, Борис Алексеевич до сих пор испытывает угрызения совести. Жалко талантливых детей, которые уже не реализуют "божью искру". Я пытаюсь с ним спорить, опираясь на его же тезис: с возрастом память все чаще возвращает человека в прошлое. И чем больше в этом прошлом будет ярких событий и встреч с хорошими людьми, тем легче человеку жить дальше. А вы, Борис Алексеевич, научили их не только играть на музыкальных инструментах, понимать музыку. Вы подарили им столько часов общения с замечательным человеком и преподавателем. То есть, с собой. Я думаю, что дети уже достаточно взрослые, чтобы понять это и сказать судьбе спасибо.
Сегодня, в период расслоения общества по материальному достатку и навязывания россиянам меркантильных целей в жизни как самых главных и единственных, все реже встречаешь преподавателей, любящих свою профессию и детей, умеющих раскрыть заложенные в них природные способности. Вот бы еще рассказать об ученике Сафонова пятилетнем Диме Игонине, который прежде чем начать заниматься музыкой, целый год просидел в учебной аудитории под столом. А через полгода после того, как все же вылез из-под стола и стал заниматься, изумил всех участников городского конкурса своей игрой на флейте...
Но об этом я расскажу вам в следующем материале о Борисе Сафонове.
