или Режиссер с автоматом
История этого человека могла бы лечь в сюжет сериала - приключенческого и неправдоподобного, который интересно смотреть, но невозможно поверить. Друзья объясняют "киношность" жизни Самира Гасымова тем, что "он когда-то в детстве посмотрел фильм про героя, и теперь всю жизнь его играет. Самое интересное, что у него это получается." Как гласит житейская мудрость, раздели услышанное на три и получишь истину. Впрочем, что и на сколько делить - решать читателям.
- Насколько мне известно, вы пришли в кино с легкой руки отца, известного актера и режиссера.
- Впервые я попал на съемочную площадку в 6 лет с фразой: "Советская власть пришла!". Помню, отец вел меня за руку и все знаменитые актеры смотрели на меня, хвалили, и мне было очень неловко и стыдно от этого внимания. Я залез на финиковое дерево и расплакался, пообещав, что больше никогда не буду сниматься в кино. Дома я сказал, что стану режиссером, буду стоять за камерой, а не перед ней.
ИНТЕРМЕЦЦИО
Как в фильме Стэнли Кубрика - тоже режиссер, и тоже знал про войну не понаслышке... Цельнометаллическая оболочка пули, которая должна остановить убийцу детей... Косово. Первые азербайджанцы в составе контингента войск НАТО... И тот маньяк, фанатеющий от денег, торговавший органами зверски убитых им детей, расстрел, который ему будет сниться еще несколько лет. Каждую ночь. Нет, он и раньше убивал врагов, за его спиной был Карабах, куда он попал совсем мальчишкой, но никогда не стрелял в упор, не ощущал запаха чужой крови и чужого страха так близко... Нет, он не изменил бы ничего - тот человек, албанец, на счету которого было 47 маленьких жизней, кстати, тоже албанских, должен был быть остановлен любым путем. Это была его уже вторая встреча с торговцем чужими жизнями. В тот, первый раз он просто передал убийцу военным властям и того депортировали на родину, он помнит наглый взгляд маньяка и его сдобренную ругательствами фразу: "Я снова вернусь!". Это были последние слова в жизни албанского киллера. Он, солдат миротворческих сил, просто поставил маньяка на колени и разрядил в него всю обойму. Это было незаконно, но дело замяли и вскоре оно забылось. Для всех, кроме него. Война никогда не была для него "развлечением", это только в фильмах кажется, что все легко и просто...
"МОИ УНИВЕРСИТЕТЫ" НЕ ПО-ГОРЬКОМУ
- Помимо кино у вас наверняка были и другие увлечения?
- Да, до 16 лет я многое успел: первым "пал" гандбол, потом начал заниматься дзюдо, перешел на кон-фу, стал заниматься каратэ, и даже был чемпионом, увлекался большим теннисом. Но больше всего я люблю шахматы. Но все это было временными увлечениями, несмотря на успехи, я всегда знал, что серьезно буду заниматься только кино, к тому времени я успел сняться в двух фильмах: "Старый причал" моего отца и в картине Ефима Абрамова и Низами Мусаева "Заводила". Там же снималась Аян Миркасимова, тогда мы с ней и познакомились. Она была моей первой любовью. Мы ехали вместе в машине, Аян тогда училась на первом курсе и была очень красивой. Она нагнулась, чтобы завязать шнурок, и я увидел кусочек плеча с полоской незагорелой кожи от купальника. Это было потрясающим эстетическим удовольствием...
- И как все успевали?
- Родители практически не отпускали меня из дома, весь день был расписан по часам - занятия, тренировки, соревнования и плюс отец мне всегда давал художественную и философскую литературу, а параллельно учил меня всему, что знал сам: театру, кино, актерскому искусству, а самое главное - как быть настоящим мужчиной. Свободу я получил только в десятом классе, тогда мне удалось оторваться по полной, я даже домой ночевать не приходил...В 16 лет я закончил школу, в том же 89 году на республику пришло одно направление со ВГИКа на режиссерский факультет, которое должно было достаться мне, к тому времени я уже был вполне подготовлен, но тут вмешалась мама, был жуткий скандал и меня не отпустили в Москву. Причина была такая: "Ты уже сейчас не приходишь домой, а что же ты тогда в Москве вытворять будешь?" А папа хотел, чтобы я в первую очередь изучал право, а только затем занялся тем, к чему лежит душа. И я отдал документы на юрфак, но не прошел конкурс, так как не заплатил ни копейки, и слава Богу, потому что на следующий год в Институте искусств Эльдаром Кулиевым был открыт первый факультет режиссуры, кино и телевидения. Кстати, Эльдар муаллим для меня второй человек после отца, я просто преклоняюсь перед ним. К нему на факультет поступило всего 4 человека, в том числе я и мой друг Агиль М.Гулиев, который тоже работал помощником режиссера у Гусейна Мехтиева. Через год я снял курсовую работу - трехминутный немой фильм о том, что люди слишком увлеклись цивилизацией и не замечают такую красоту, как восход и заход солнца. За эту работу в 91-м году меня сделали членом жюри на Всесоюзном кинофестивале в Загульбе. На втором курсе мы с режиссером Намиком Агаевым, тогда он был главным режиссером кукольного театра, стали писать сценарий фильма "Ашиг Гариб" не по Лермонтову, а по преданию уже покойного ашуга Кямандара, прадед которого рассказал эту историю поэту. Эту мы продали тогда действующему "Азманбанку" за 100 тысяч баксов, тот же банк планировал спонсировать съемки, были уже подготовлены костюмы. Весь фильм должен был сниматься на Красном мосту.
- Почему не получилось?
- Потому что банк закрыли. Было очень обидно, мы ведь провели подготовительные работы... Я находился в сильной депрессии, а как раз тогда армяне стали захватывать наши территории. Благодаря моему другу, главному редактору газеты "Адалят" Агилю Аббасу, я попал на передовую в Карабах. Я хотел быть военным оператором, но в первый же день оставил камеру в штабе и пошел на передовую. Пробыл там больше трех месяцев, пока однажды в тишине после перестрелки я вдруг подумал, что могу больше не услышать пение птиц, шелест деревьев. И я решил вернуться. Кстати, дома думали, что я отдыхаю в Тбилиси.
ИНТЕРМЕЦЦИО
Со стороны может показаться, что война для Самира Гасымова своего рода средство от депрессии.Хотя, конечно, это не так, он до сих пор не любит об этом вспоминать, рассказывая только забавные, почти швейковские истории об околовоенной жизни. Косово. Он не забыл свое увлечение шахматами, в свободное время обучив этой игре чуть ли не всех турецких солдат. В канун Рамазана воинскую часть посещает с проверкой главнокомандующий турецких войск в Косово. За 30 минут главнокомандующий должен успеть "навести шороху" и поужинать с солдатами. И в самом начале проверки натыкается на стол с шахматами: "Кто это играет?"
- Гасымов, но мы его называем Каспаровым, очень уж хорошо играет, - ответили ему.
- Давайте его сюда! - Приказал главком, оказавшийся страстным шахматным фанатом.
- Ну, Каспаров, давай сыграем, посмотрим, чего ты стоишь.
- Я не Каспаров, он - армянин, а я - Гасымов, азербайджанец.
- Все ошалели от дерзости сержанта, и стали подмигивать, не выступай и дай начальнику выиграть. Но он, привыкший всегда быть первым, спросил: "Я играю для того, чтобы выиграть или проиграть?" Слова наглеца довели стоящих рядом офицеров до полуобморока, они уже представляли, как вспылившее начальство устроит разнос всей части, но главкому задиристый азербайджанец почему-то понравился и он кивком пригласил Гасымова к шахматному столу. Тогда Самир добавил: "Через 2 минуты я выиграю эту партию". И в самом деле выиграл. - Давай еще одну! - Выпалил покрасневший главком. - А эту партию я растяну на 25 минут, чтобы вы не успели нас проверить. Пошел ва-банк он, понимая, что рассерженный главком будет придираться ко всему. За полчаса второй игры Самир успел не только выиграть шахматную партию, но и разговориться с начальником, рассказав ему о своей жизни на гражданке и успешном творчестве. Вновь проиграв, главком молча встал из-за стола и минуя вытянувшийся в струнку офицерский состав, оглушительно хлопнул дверью машины и уехал. Но о бойком сержанте Гасымове, единственном, кто на этой проклятой войне не просто хорошо играл в шахматы, но и посмел обыграть его, великого и могучего, он не забыл...
ТЕАТР НЕВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ
- За 3 месяца твоего отсутствия многое изменилось?
- За это время меня успели исключить из института за неявку. Пришлось нести письма из Министерства обороны, что я на самом деле воевал, но это не прохляло. Пришлось брать академотпуск. Тогда я решил заняться постановкой спектакля по рассказу Маркеса "Самый красивый утопленник в мире" на сцене Русской драмы. Вообще, когда я делал эту пьесу, меня вдохновляла любовь, впрочем, как и во всех последующих работах. Постановка имела большой успех. Фуад Поладов сказал: "За последние 10 лет я впервые вижу законченную режиссуру". После премьеры все наши режиссеры приняли меня за своего - а это самое главное. Постановка была выдвинута на Госпремию республики за "лучшую режиссуру". И тогда я стал перед дилеммой: кто прав, Институт искусств, который исключил меня за профнепригодность, или Минкульт, оценивший работу. Практически параллельно "Азеркиновидео" проводил конкурс сценариев на антивоенную тему, участие проводилось инкогнито. Все знаменитые и незнаменитые работники кино дали заявки, в том числе и мы с Агилем М.Гулиевым.Сценарий назывался "Прелюдия на тему войны", основывались мы на моих карабахских впечатлениях, но сюжет был сюрным. Неожиданно для себя, как, впрочем, и для всех участников и членов жюри, мы обошли именитых и заняли 2-е место. Кстати, первые два победивших сценария должны были быть сняты в кино. Но на наше несчастье результаты конкурса отменили. В этом же 93-м году мы с Эльханом Джафаровым сняли клип на песню Рамиза Бабаева (кстати, это первая киноработа "Мисс Азербайджана" Нармины Зарбалиевой). А в 94-м один из государственных чиновников попросил меня с другом по спорту собрать ребят для президентской охраны. Мне предлагали работать там командиром взвода, но я отказался, сказав, что у меня уже есть профессия, которой можно только позавидовать - они долго смеялись.
В следующем году я познакомился с журналистом Этибаром Джафаровым, который работал в "Вестях" и параллельно был первым замом пресс-службы премьер-министра России Черномырдина. Тогда существовала сильная блокада для Азербайджана со стороны российских СМИ, наши материалы не пускались в эфир, в отличие от армянских. На приеме у покойного президента Этибар Джафаров рассказал про нашу идею снять документально-игровой фильм о событиях 20 Января, Гейдар Алиев дал указание по министерствам об оказании содействия в создании этой картины. Работа должна была демонстрироваться по центральному российскому каналу, а еще мы собирались участвовать на фестивалях. На фестивале в Анталии мы получили "Серебряный апельсин" за лучший игровой документальный фильм.
В конце 96-го года я начинаю работать над фильмом "Деятельность ЛУКойла в Азербайджане", ставший моей дипломной работой, и с этим фильмом мы были на приеме у Гейдара Алиева. Об этом посещении я узнал в последний момент и не успел переодеться. Сначала меня даже не хотели пускать из-за ярко-желтого свитера, но тут вышел полковник из охраны президента Маир Мусаев, я напомнил ему, что мы встречались в Карабахе, и он меня пропустил. Зато весь прием президент не сводил взгляда с моего желтого свитера, который мелькал в эфире, и через пару часов весь город знал об этой истории, и считали, что я по своей давней манере решил выпендриться. После этого фильма я стал работать в "Азеркиновидео" замом по коммерческим вопросам, там я долго не проработал, потому что у нас были разные взгляды на реконструкцию кино.
И я ушел в парфюмерию, был рекламным менеджером "Ла парфюмери". В том же году благодаря одному хорошему человеку и меценату Эльчину Мурадову, которого мне удалось убедить создать продакшн-компанию, которую мы назвали "Профи-групп", и сплотить вокруг себя потенциально лучших молодых специалистов: Ульвия Кенуль, Фуад Алишев, Надир Мехтиев, Самира Джафарова и, естественно, группа "Раст". Мы купили современное оборудование, первый нелинейный монтаж в Азербайджане привезли тоже мы. Нам выделили полмиллиона долларов, правда по частям, из этих средств мы решили поддержать группу "Раст", купили им концертное оборудование, аналог которого был только у Аллы Пугачевой. Тогда я был слишком молод - мне было 25, и я погорячился, пообещав вернуть вложенную сумму за 6 месяцев. Моя ошибка была в том, что я не рассчитал слабость и неразвитость отечественного рекламного рынка того времени, мне нехватило всего пары десятков тысяч долларов. Из-за этого у нас возникло разногласие с Эльчином Мурадовым и я снова ушел. Мне хотелось уйти от прежней жизни. И я ушел. Снова на войну.
Продолжение следует.
