Штрихи к портрету актрисы Оставался год до юбилея, до той возрастной черты, за которой перед большинством женщин с пугающей отчетливостью проступают черты малосимпатичной перспективы: очереди в аптеку, вязание у телевизора, дворовая лавочка. И в это время московский режиссер Александр Горбань утверждает ее на роль "девки Дуняшки" , прислуги в доме купца Купердягина из гоголевской "Женитьбы". Сметливой, неунывающей, прыткой.
Такое распределение ввергло бы в шок и менее эмоциональную натуру. Но, среагировав на ситуацию поначалу бурно, болезненно, Терехова быстро, по-рабочему перенастроилась и создала замечательный, по-своему значительный образ - емкий, пластичный, смешной. Нашлось объяснение и странному выбору Горбаня, который, формируя творческую команду, обращал внимание не на возраст, а на живой горящий глаз исполнителя, фактурную внешность, обаяние, энергетику.
Все вышеперечисленные компоненты москвич в Татьяне Филиппов углядел - и не ошибся. Слышали, бы вы, с каким жаром, молодым задором, почти взахлеб, она рассказывала мне на днях об участии в новой постановке Елены Павловны Толопко! А ведь много лет и этот жар, и эта готовность выкладываться без остатка не имели спроса. И в очередной раз не обнаруживая своей фамилии в заветном репертуарном списке, актриса испытывала жесточайшее разочарование.
Стоило ей, однако, после долгого перерыва выйти из подполья, сыграть Дуняшу, а потом трогательную героиню "Осенней истории" А. Николаи, зрители радостно откликнулись, критики оживились, жюри театрального конкурса сразу выделило в ряду актерских удач года Амбру Тереховой. Одному удивлялись: почему так редко появляется она теперь на подмостках?... .При всей любви к театру, до отказа заполнившей жизнь, в том числе личную, Татьяна Филипповна признается, что второй раз бы в ту же реку не вошла. Ее всегда влекли романтика странствий, дальние дороги, географические открытия. Изучала бы естественные науки, в геологи подалась, а еще лучше (но нереально при нашей бедности) - отправилась бы паломницей по красивейшим местам земли.
Отчасти жажду путешествий утоляли гастроли, в которых прежде не было недостатка. Уроженка Иркутска, закончившая там театральное училище, она до Кургана успела потрудиться в благовещенской и барнаульской труппах, вместе с товарищами "осваивала" Дальний Восток, проехала по территории БАМа, познакомилась с достопримечательностями Алтая.
Курганские лицедеи тоже тогда сиднем не сидели, активно катались по области, посещали крупные города, дружественные республики.
Терехова обожала гостиничные номера - ванна, телевизор, связка книг, уединенные размышления вечерами. В стороне от закулисных дрязг, от нужд партийных и профсоюзных организаций, о которых едва ли догадывалась, всецело поглощенная театральными фантазиями, поэзией, музыкой.
Главное - сколько ролей ей предлагалось! Социальных, характерных, лирических. Поэтичнейший спектакль "Синее небо, а в нем облака" , акварельная прозрачность, исповедальность пронизанного любовью "Пятого времени года" , "Заноза" , "Когда лошадь теряет сознание" Франсуазы Саган.
"Священные чудовища" - театр в театре, гремучая смесь гротеска и психологической драмы, где Терехова являла разные грани женской и актерской сути, не укладываясь ни в одно жанровое определение. Последний яркий эпизод - "Варшавская мелодия" , срежиссированная Толопко, единственной, кто периодически вытаскивал на поверхность невостребованных отчего-то, но полных еще сил и желаний служителей Мельпомены.
А потом - провал. Словно оборвалась творческая биография. Талантливая актриса, девочкой впитавшая в себя пафос созидания послевоенной эпохи, вдохновлявшаяся чтением вслух стихов Рильке, ожидавшая, вопреки судьбе, чуда - практически исчезла из театральных программок.
Грустно? Не знаю. Я, например, Терехову вне сцены не вижу. На своей маленькой, увитой зеленью домашней кухне она, по-детски смеясь, делится со мной подробностями новой постановки, созданной на основе изящной прозы русской писательницы Надежды Тэффи. Восхищается точными художественными приемами режиссера, органичностью партнера Валерия Недзведцкого. За более чем 30 лет пребывания в профессии Татьяна Филипповна выработала собственную философию, собственный актерский кодекс чести. Нельзя выходить к зрителю пустой, выхолощенной, подменять живое чувство техникой, пусть даже и высокой пробы. Моральное право провозглашать со сцены нечто важное, оказывающее воздействие на умы и сердца, имеет только личность духовно зрелая, обладающая внутренней свободой.
Неистребимая внутренняя свобода, чувство достоинства, наверняка стоившие ей карьеры, прочитывались и в ролях аристократок, баронесс, сходство с которыми заключалось лишь в гордой осанке, всегда прямой спине, неизменной элегантности. Приподнятостью над бытом, величием эпоса были близки и дороги Тереховой пьесы о войне. Татьяна родилась накануне огромной для страны даты, точно предвестница Победы, и потому все тяготы суровых лет воспринимала сквозь призму юношеского темперамента, воспоминаний родителей, круглосуточно, до изнеможения вкалывавших в 40-е на авиазаводе; через лица и рассказы фронтовиков, а позже через роли, глубоко затронувшие душу.
О том, что так и не удалось сыграть, она говорить не хочет. Предпочитает итожить сделанное. Приобретений, кстати, немало - естественно, разной степени ценности. Дочь, внучки, однокомнатная квартира в доме с полузатопленным подвалом. А еще нерастраченный энтузиазм, неизбывное любопытство и жажда творчества, неугасшие надежды на частые встречи с публикой. Вера в театр и другая, всеобъемлющая вера, которая привела ее однажды в Рим...
Достаточно для аплодисментов.
