В субботу, 24 июля, исполняется 100 лет со дня рождения Адмирала Флота Советского Союза Н.Кузнецова. Об уроках, извлеченных из его деятельности, в своей статье рассуждает доцент Балтийского военно-морского института имени Ф.Ф.Ушакова Юрий Владимирович Зенков
23 июля 2002 года газета "Страж Балтики" опубликовал материал об Адмирале Флота Советского Союза Николае Герасимовиче Кузнецове под названием "Бог моря". Статья посвящалась 100-летию со дня его рождения. Нынче на дворе 2004 год, и опять отмечается 100-летняя годовщина прославленного флотоводца. Так в чем же дело? Заглянем в историю. 1918 год Архангельск. На севере страны хозяйничают интервенты: англичане, французы, американцы. Они продвигаются в глубь России по Двине. Им преграждает путь Северодвинская морская флотилия Николаю Кузнецову в это время 15 лет, и он пытается поступить добровольцем на один из ее кораблей, Но 15-летних тогда на флот не брали, и, обычное дело, Коля прибавляет себе два года. Рослый, серьезный, ответственный, да и грамоту знает - ему поверили. Так в его военных документах появилась запись - 1902 год рождения.
Н.Г.Кузнецов отслужил на флоте 37 лет. Находился в отставке, точнее в опале, 18 лет. Итого - 55 лет, более половины бека. Он всю жизнь был предан флоту.
Серьезные молодые люди, вступая в жизнь, как правило, ищут идеал, кого взятье пример, кому подражать Идеал, как утверждают словари, это совершенный образец чего-либо. Таким совершенным образцом для флотской молодежи, на мой взгляд, был и остается Н.Г.Кузнецов. А потому своевременным является вопрос об уроках великого русского адмирала.
Итак, уроки...
Лично для меня уроком на всю жизнь явилось поведение Николая Герасимовича в самый канун начала Великой Отечественной войны. Под свою личную ответственность в ночь с 21 на 22 июня он объявил боевую готовность ј 1. Вот текст телеграммы "СФ, КБФ, УФ, ПВФ, ДВФ Оперативная готовность ј 1. Немедленно. Кузнецов".
В первый день войны не потеряно ни одного корабля, ни одного самолета морской авиации.
Я уже рассказывал, что нас, воспитанников военно-морского подготовительного училища набора 1947 года, учили и воспитывали корабельные офицеры-фронтовики. Без особых на то стараний и как то незаметно им удалось довольно быстро положить в наши юные головы мысль о святости команды "Большой сбор". И где бы мы ни находились и чем бы ни занимались, в любое время суток и в любую погоду мы, сломя голову и сметая все постороннее на своем пути, летели к местам построений. Вопрос был только один: с оружием или без У каждого из нас в 15-16 лет была знаменитая винтовка Мосина. Вместе с нами бежали и офицеры, придерживая локтем кобуру с пистолетом "ТТ".
Я давно списан с флота, да и по здоровью не годен к службе ни в мирное, ни в военное время (а жаль!). Но и сегодня при звуках сигнала "Большой сбор" во мне сразу же натягивается струна и снимается пружина готовности к немедленному действию. Я до сих пор военный человек! Я так воспитан!
Как военный человек, Кузнецов представлял собой идеальный тип русского офицера в высоком и чистом смысле этого слова. Мест для службы не выбирал. Со временем на службе не считался. Постоянно являл собой личный пример. При решении вопросов руководствовался только интересами Родины и флота. По характеру - прямой, честный, открытый, умел отстоять свое мнение. Был единственным адмиралом, умевшим говорить Сталину прямо в глаза свое категорическое "нет".
Однажды именно это случилось при обсуждении вопроса о разделении Балтийского флота на две Части. Это было в начале 1946 года. Кузнецов настойчиво и резко возражал Сталину. В ответ последовал невежливый разнос. Адмирал не выдержал: "Если не пригоден, то прошу меня снять..." Все присутствовавшие были ошеломлены. В кабинете воцарилась гробовая тишина. Сталин остановился и раздельно произнес: "Когда надо будет, уберем". Не прошло и года, Николая Герасимовича по надуманному предлогу действительно убрали.
Очень часто люди ломаются от одного удара судьбы. У Кузнецова таких ударов было, я подсчитал, четыре. Ни разу не дрогнул. Держался мужественно, гордо, с достоинством. Вполне возможно, что такая позиция очень раздражала вышестоящее руководство. Начальникам никогда не служил, не угождал, не стремился понравиться. Важнее всего были Родина, Народ, Флот.
Большие военачальники одновременно являются и большими политиками, что вполне закономерно. Ибо сама война - продолжение политики. Николай Герасимович и здесь был талантлив. По его предложению и расчетам 8 августа 1941 года 15 самолетов авиации Балтийского флота бомбили Берлин.
Радист флагманского корабля лейтенант Кротенко передал в эфир открытым текстом: "Мое место - Берлин! Бомбардировали. Возвращаемся домой". Я помню этот день, страна ликовала! Всего состоялось десять налетов. Конечно, конкретной военной пользы от них было мало. Но зато каков политический эффект! Потрясенное фашистское руководство каждый раз объявляло, что над столицей находилась английская авиация.
Еще пример. По предложению Кузнецова в 1939 году был установлен День Военно-Морского Флота, быстро ставший одним из любимых праздников страны Первый раз он праздновался 24 июля. В этот же день Николай Герасимович отмечал свой очередной день рождения. Что это? Рука судьбы?! Да нет, в данном случае политический расчет мудрого адмирала совпал с его высоким предназначением. Кстати, на своих днях рождения он всегда провозглашал первый тост: "За Флот!"
Под патронатом Николая Герасимовича в 1944 году были открыты советские морские кадетские корпуса - нахимовские училища в Ленинграде, Тбилиси и Риге. Пятьдесят лет спустя мне довелось побывать на юбилее этих училищ. В торжественном строю лицом к фасаду Ленинградского нахимовского училища стояли крестники прославленного адмирала -просоленные ветераны и молоденькие лейтенанты - вчерашняя слава и сегодняшняя боль реформируемого Военно-Морского Флота России. При упоминании имени Кузнецова строй взорвался незапланированной овацией.
Есть пословица "Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты". Цельная, чистая романтическая натура Николая Герасимовича притягивала людей. В круг его дружеского общения входили пи сатель А.Н.Толстой, певцы А.В.Нежданова и И.С.Козловский, министры И.Ф.Тевосян и А.И.Шахурин, артист Б.Н.Ливанов, маршал Б.М.Шапошников, летчик-испытатель В.К.Коккинаки, адмирал Л.М.Галлер, начальник Тыла Вооруженных Сил СССР А.В.Хрулев. Такой состав говорит о многом. Когда адмирал бывал в опале, а это случалось часто, строй его друзей, как это случалось в те времена, не редел. Особенно были преданы флотские офицеры. Регулярно на квартиру заходили командиры кораблей, представлялись: "С такого-то корабля", оставляли телефоны: "Если что надо, звоните".
Еще говорят: "Скажи, что ты читаешь, и я тоже скажу, кто ты". Читал Николай Герасимович очень много и разнообразное. Без книг не мог жить. Его мозг постоянно пребывал в рабочем напряжении и требовал все новой и новой пищи для размышлений. Когда Кузнецов тяжело заболел, по его просьбе ему постоянно читала жена. Она вспоминала: "...слабея и уходя в вечность, он все равно просил: "Почитай...".
Николай Герасимович собрал хорошую домашнюю библиотеку. Начало было положено по купкой собрания сочинений Метерлинка (бельгийский драматург, писавший на французском языке) и книги Сервантеса о Дон Кихоте Ламанчском на испанском языке, Он владел немецким, французским и английским языками. Любил серьезную музыку. Регулярно бывал в Большом зале консерватории на концертах отечественных и приезжих знаменитостей и в оперных театрах, где особо выделял оперы Римского-Корсакова, в прошлом офицера-моряка
Когда я бросаю взгляд на портрет Адмирала Флота Советского Союза Н.Кузнецова, я вижу одно - красоту. Ею хочется любоваться, а ему - подражать. Более того, надо определенно признать, что Николай Герасимович - это нравственная высота офицерского корпуса России, пример и образец. Всем строем своей жизни и своими делами он показал и продолжает показывать: вот таким должен быть русский курсант, офицер, адмирал. Он словно говорит всем нам: "Делай, как я!" Николая Герасимовича давно нет с нами, но память о нем живет
