Нахлебался Никита Михалков, как его дядька на войне не хлебал
В минувшее воскресенье в Москве, в Нескучном саду, Никита Михалков отмечал день рождения, пришедшийся еще на четверг, а также 30-летие своего полнометражного дебюта "Свой среди чужих, чужой среди своих" В пригласительном билете для избранных, или, как теперь все чаще говорят, для своих, сообщалось: "Господа! По случаю славного юбилея просим отобедать с нами на свежем воздухе в Нескучном саду в три часа пополудни... Одевайтесь по погоде. Ждем Вас. Свои"
Погода, с утра дождливая, благоволила к собравшимся. Вереницей подъезжали солидные автомобили. На одном из них везли авто, упакованное, как подарок. Такие обычно выставляют перед казино в дни щедрых розыгрышей. Но момент вручения публичным не был. Очевидно, эта церемония предназначалась для очень-очень своих, своих среди своих. И другие гости несли подарочные пакеты.
Среди разноцветной листвы стояли рядами длинные столы, покрытые кумачом, сервированные в духе фильма, события которого происходят во времена отгремевшей Гражданской войны, губкомов партии, голода, братства чекистов. Графины с водой и водкой - сразу не разберешь, где что, - деревянные счеты и горки зеленых яблок (их завезли полтонны) - именно такое смачно ел герой Михалкова Брылов, идущий по железнодорожному полотну в шляпе. Именно такие шляпы выдавали гостям при входе в декорацию юбилея. Можно было выбрать понравившуюся. Больше одной в руки не давали, а народ раззадорился, хотел прихватить не только себе, но для всей родни. На столах не хватало разве что серпов и молотов вместо ножей и вилок, как это было на последней выставке "Берлин - Москва" Идея, кстати, оригинальная и эффектная, вполне можно было позаимствовать. И главное, в тему. Тут же, у входа, стоял красноармеец с кожаным чемоданом и собирал дань. Для чего, входящие поначалу не знали, а потому без энтузиазма пополняли вместительный саквояж. По обе стороны от бойца - таблички с надписями: "Свои" и "Чужие" У каждого имелось право выбора, какой дорогой пойти. На месте застолья красовались растяжки со словами "Вся власть Советам". Настрой был революционный.
Герои фильма - красные, белые, серо-буро-малиновые - все никак не могли поделить на экране 500 тысяч рублей. Эту-то сумму и собирал на юбилее Никита Михалков, чтобы затем ее прилюдно передать чеченцам, снимавшимся когда-то в картине "Свой среди чужих..." Чемоданчик вручили вновь избранному президенту Чеченской Республики Алу Алханову, специально приглашенному на торжество. Перед приездом он пересмотрел картину Михалкова и предложил снять на своей родине еще один фильм. Г-н Алханов приехал в Москву с детским танцевальным коллективом и в сопровождении их родителей. Дети танцевали, а взрослые мужчины - чеченцы, очевидно, живущие в Москве, плакали, утирая глаза бумажными салфетками. Женщины, приехавшие из Чечни, плакали тоже, но уже глядя на экран, где демонстрировались фрагменты фильма под комментарий Никиты Михалкова, рассказывавшего о том, что подсказал ему место возможных съемок в краю, где 362 дня в году светит солнце, великий чеченец Махмуд Эсамбаев. Надо было видеть, какими глазами женщины из Грозного смотрели на происходящее, как на какую-то невозможную сказочную жизнь, чистое кино. А уж кино-то Михалков умеет делать. Из всего.
Михалков и его команда превратили банальное светское мероприятие в действо со вкусом. И даже появление самого главного героя на белом жеребце по имени Эмир не выглядело пошлым. Давно уже посмеиваются над жаждой Михалкова гарцевать на коне где-нибудь в Кремле, особенно в дни, когда вовсю гуляли разговоры о возможном президентстве Никиты Сергеевича. Михалков, вспоминая о роли Брылова, говорит, что хотел всего сразу: и снимать, и играть, и на лошади скакать... Это уже характер. Теперь Никита Сергеевич выехал в том самом плаще, в котором когда-то появился его герой. Вывели коней и для тех из создателей фильма, кого уж нет, -Александра Кайдановского, Анатолия Солоницына, Юрия Богатырева, Павла Лебешева... Кони преклонили колена.
Между гостями ходили коробейники с пирогами - чистый "Сибирский цирюльник!" - наливали за здоровье "атамана" Татьяна Михалкова слегка изменила своей привычке, украсив привычный черный бантик на голове сложнопостановочным красным цветком. Во время съемок "Своего" в Грозном Михалковы поженились. Так что можно сказать, что отмечался в Нескучном саду заодно и день свадьбы первой пары кинематографического мира.
Кинематографистов, за исключением съемочной группы в лице А.Калягина, А.Пороховщикова, А.Адабашьяна, С.Шакурова, Н.Пастухова, художника по костюмам А.Будниковой, практически не было. Только Г.Панфилов, В.Наумов, Н.Бурляев, сотрудники михалковской компании "ТриТэ" А.Бородянский, секретарь СК К.Лаврентьев да чудом появившиеся Л.Максакова с С.Арцибашевым. Зато были Б.Алибасов, К.Эрнст, деловые люди, С.Шойгу, министр сельского хозяйства А.Гордеев и еще целая группа круглосуточных тусовщиков... Таковы свои.
После торжественной части угощали похлебкой, шашлыками, русской едой - соленьями, мочеными яблоками. Все по-нашему и, как любит Михалков, культурно и без крайностей. Звучали давние-предавние песни - "Там, где клен шумит" "Звездочка моя ясная" - такое ностальгическое действо.
Особую атмосферу для посвященных составляло и то, что буквально накануне описываемых событий в Доме кино собирались кинематографисты, не званные на этот праздник жизни, чтобы расставить все точки перед предстоящим киносъездом (сегодня он уже должен завершить свою работу). А в понедельник намечался еще один расширенный сход, на котором должны были предложить (что и было сделано) альтернативную Михалкову кандидатуру на пост главы СК в лице Станислава Говорухина. Пока кинематографисты головы ломали над тем, как бы им не допустить всевластия Михалкова, а он, поди ж ты, закатил пир на весь мир. Такой кураж, такой человечище этот Михалков, все-то ему нипочем.
Когда в понедельник московские кинематографисты все же собрались, вдруг нежданно-негаданно нагрянул Михалков, объяснив свой приход тем, что испугался досрочного начала съезда, за два дня до намеченного срока, что люди, не зная всей истины, придут к неверным суждениям. Говорил, что сладкой жизнь на его посту никому не покажется: "За пять лет я нахлебался, как за Отечественную войну мой дядька" Народ тут же стушевался, боевой дух угас, никакой революции. А незадолго до его прихода ветераны в тот день жаловались на то, что пропадают, что им и их коллегам нечего есть, что обеспечением стариков никто не занимается. А потом, уже при Михалкове, кто-то говорил, что нельзя показывать такие сюжеты о юбилеях по телевидению, вы бы, мол, лучше со старичками встретились. Вот так смешались в кучу сюжеты, кони, люди. Михалков отвечал, что не он сюжеты показывай и не день рождения отмечал, а праздновал юбилей фильма. Так что глава киносоюза в очередной раз выслушал упреки в равнодушии к тем, кто своими для него так и не стали.
