Муж кисловодчанки Татьяны Любавиной стал приверженцем заокеанского религиозного течения, оставив женщину одну с пятью несовершеннолетними детьми. Но только после разрыва с супругом Татьяна поняла, что нет в жизни дела увлекательней, чем воспитание детей, и получает от него ни с чем не сравнимое наслаждение...
Сумасшедшая любовь пришла нежданно
- Мамочка, наконец-то ты пришла! А мы тебе вкусненькое приготовили! - детвора дружно облепила Татьяну Любавину. - Это Августин сегодня кулинарил!
Женщина вошла в кухню и увидела на столе вазу, полную печенья.
- Нас угостили грушами, и я решил испечь из них печенье, - пояснил десятилетний мальчик. - Мы ели - вкусно!
Татьяна крепко прижала к себе Августина, поцеловала Серафима, Машу, Настену, взяла на руки пятилетнего Мишутку и объявила:
- Тогда в чем же дело? Устроим сегодня праздник! К такому угощению!
Девочки тут же помчались к шкафу доставать самые нарядные платья, а мальчишки принялись накрывать на стол.
"Господи! Как все это здорово! - подумала Татьяна, счастливо улыбаясь, наблюдая за хлопотами детей. - И ничего-то больше мне не надо!" Наконец-то женщина стала понимать, что значит быть по-настоящему счастливой и отдыхать душой.
Глядя на эффектную, с сияющими радостью небесной глубины глазами Татьяну Любавину, невозможно поверить, что еще недавно она была в шаге от самоубийства.
- Мы расстались с мужем после рождения пятого ребенка - Миши, - рассказывает Татьяна. - На тот момент старшему - Серафиму было восемь лет, Машеньке - шесть, Августину - пять, Насте - три года. Я сама предложила развестись, прекрасно понимая, что останусь с пятью маленькими детьми одна.
С Алексеем Татьяна познакомилась в середине восьмидесятых будучи студенткой Харьковского госуниверситета. Жажда романтики и интерес к естественным наукам привели девушку на биофак. Она даже во сне ощущала себя биологом: с рюкзаком, наполненным всякими лупами, микроскопами, колбочками направлялась в далекие экспедиции навстречу новым научным открытиям. Скажи ей кто-нибудь, что очень скоро она забросит биологию и станет матерью пятерых детей, откровенно рассмеялась бы.
- Это сродни тому, если бы нам, студентам того интересного переломного времени, вдруг заявили, что кумир молодежи Макаревич ударится в кулинарию и будет вести "Смак", - рассказывает Татьяна.
Высокий чернобровый красавец Алексей овладевал на тот момент искусством живописи и казался Татьяне тоже очень романтичным, интересным и глубоким человеком.
- У нас была сумасшедшая любовь, - вспоминает женщина. - Мы сразу же обвенчались в церкви и сыграли скромную свадьбу - в узком кругу самых близких. Алексей был для меня воплощением идеального мужчины: казался сильным, уверенным и надежным. Он по-домостроевски старался держать дом в своих хозяйских руках. Ни о каких абортах не могло быть и речи. Да и я сама не могла представить, как можно лишать жизни живое существо, тем более родную кровиночку. Первенец появился на свет на третий день после сдачи госэкзамена. Помню, как я упрашивала председателя экзаменационной комиссии разрешить мне сдать экзамен с другой группой - пораньше: врачи ставили срок родов как раз на день сдачи "госа". Успела. Вернулась в Кисловодск и тут же оказалась в роддоме. Имя сыну - Серафим - дал муж. Через два года появилась Машенька, за ней - Августин. Он родился в августе, в день и час моего рождения и в день рождения моего деда.
Мы сказали друг другу "Прощай!"
Какое-то время Любавины жили на зависть другим очень дружно: жена возилась с малышами, муж писал картины. Подрастая, ребятня бегала помогать папе. Особенно нравилось наблюдать за работой отца Настеньке. Из всех пятерых она в большей степени, чем остальные, переняла от Алексея тягу к рисованию.
Но со временем жить дружно становилось сложнее: Алексей все меньше приносил домой денег, частенько раздражался по пустякам и не сдерживался в выражении эмоций.
Поначалу странности его характера Татьяна объясняла особенностями творческой натуры - художник же! Но Алексей стал отдаляться от семьи. Предложила супругу оставить семью и жить так, как ему хочется...
Когда Татьяна вспоминает то время, у нее по коже начинают бегать мурашки: одна, без работы, с оравой малышей.
- Страшное было время, - говорит Татьяна. - Долгие судебные разбирательства по разделу жилья и имущества, безденежье, постоянный стресс. Я мыкалась в поисках работы. Немного преподавала в школе - слишком мало зарабатывала - детей не прокормить. Да и душевная отдача там требовалась огромная, а когда своих орава - это тяжело. Потом занялась репетиторством - тоже выходило мало. Только друзья и помогали - кто одеждой, кто продуктами. А тут еще серьезные проблемы со здоровьем младшего. Мише было всего полтора месяца, когда он впервые заболел пневмонией. И в первый год жизни болезнь возникала четыре раза! Тогда я чуть не потеряла его. Врачи выписывали рецепты пачками, а ребенку лучше не становилось. Мама спасла и меня, и сына. Она сказала: "Постарайся почувствовать ребенка, услышать его организм - чего он хочет. Как мать интуитивно пойми его". Я постаралась, и все получилось! Как сейчас помню: вскочила утром с постели, увидела за окном свежий белый снег, набрала в таз и растерла Мишу, потом укутала всего и согревала своим теплом. Несколько таких процедур подняли его на ноги. С тех пор ни воспаления легких, ни бронхита. Так я стала лечить от простуды и остальных. Как только замечу, что носом шмыгает - тут же босиком по снегу, если зимой дело, - и растираться!
Шло время, а выживать становилось все труднее: Татьяна усердно искала выход, как можно заработать столько денег, чтобы хватало на содержание семьи. Около года она проработала метрдотелем в одном из городских отелей. Но и этой зарплаты было недостаточно. Подруга Татьяны, парикмахер, подала идею выучиться на мастера по маникюру и педикюру - какие-никакие, а живые деньги. Так она и поступила.
Счастье есть. Его не может не быть!
- Если честно, я немного смущаюсь, когда говорю кому-нибудь, что работаю маникюршей, - вздохнула Татьяна. - Все-таки биолог с университетским образованием... Зато, когда говорю, что у меня пятеро детей, в глубине души горжусь. Я долго пыталась понять, как так получилось у меня в жизни, что я стала совсем не тем, кем мечтала: вместо биолога - матерью-героиней и к тому же счастливой своим положением? И поняла: это мое подсознательное - я всегда безумно любила детей, только не отдавала себе в этом отчета. Это сейчас я могу объяснить, почему была так сильно привязана к своему младшему брату, с которым у нас разница в четырнадцать лет, почему обожала нянчиться с ним и находила в этом занятии больше удовольствия, нежели от прогулки с подругами в кино или на дискотеку. Не знаю, как другие не понимают, что воспитание детей - это так увлекательно! Самый интересный процесс в жизни! Объяснить ребенку, что такое луч (по алгебре) или почему день сменяется ночью, и отчего пахнут цветы - это же настоящее блаженство! Оно гораздо значимее, чем все остальное! Моя жизнь - я и дети, и все, больше никого! И это здорово! Я воплощаю свою личность в детях. Каждый день, каждую минуту: разговаривая с ними, живя с ними.
Душа жизнерадостной Татьяны постоянно требует праздника. В доме Любавиных не устраивают застолий с богатой и разнообразной закуской. Любой праздник здесь отмечают своеобразно - походами в кино и на природу: зимой вооружаются санками и лыжами, весной - пакетиками для трав - и вперед на Большое Седло, на Красное Солнышко. В дни рождения братьев и сестер все усердно готовят своими руками сюрпризы. А в день рождения мамы между детьми ведется баталия за право сварить маме кофе и подать ей в постель. Вечерами же, когда выучены уроки и мама успела отдохнуть от работы, начинается общесемейное чтение приключенческих и исторических романов.
- Разве может быть счастье другим? - сказала на прощание Татьяна. - Не думаю...
