Свое 70-летие знаменитый певец отметит большим концертом с участием детей и внуков
Сейчас Эдуард Хиль уже может спокойно гулять по улицам Санкт-Петербурга, а раньше толпы поклонников осаждали его дом. В репертуаре артиста были самые мажорные песни советской эстрады. Ни один новогодний "Огонек" или "Песня года" не проходили без его участия. И в каждом доме звучали песни "Как провожают пароходы", "Ах, море, море", "Ходит песенка по кругу", "Это было недавно, это было давно", "С чего начинается Родина", "Голубые города", "Как хорошо быть генералом", "У леса на опушке жила зима в избушке", "Березовый сок"... Сейчас знаменитый певец ведет жизнь обычного пенсионера. Иногда исполняет любимые песни, работает над проектом "Хиль и сыновья" и готовит себе достойную смену. Внук кумира многих поколений, тоже Эдуард Хиль, мечтает стать не менее знаменитым, чем его дедушка. Накануне юбилея Эдуард Анатольевич побывал в Киеве и пообщался с корреспондентом "ФАКТОВ".
"Как-то после концерта ко мне подошел космонавт Юрий Гагарин и спросил: "Почему бы тебе не спеть песню о военных?"
-- Как всегда, день рождения будете отмечать в кругу семьи?
-- Сначала за семейным столом столом соберутся только самые близкие -- дети, внуки... А позже, 6 сентября, состоится большой концерт в Музыкально-драматическом театре. Придут многие мои коллеги. Эдита Пьеха пообещала какой-то очень смешной подарок. Это на вид она интеллигентная и сдержанная дама, а когда в ударе, такое вытворяет! Сюрприз готовит и моя давняя подруга Людмила Сенчина. Новые песни споет Михаил Боярский. Один из лучших подарков преподнес внук. Перед тем, как пойти в первый класс, Эдуард Хиль-младший снялся в моем клипе на песню "Я капитаном стать хочу". А сын Дима написал цикл песен о Санкт-Петербурге. К моему юбилею он планирует выпустить диск.
-- Какой подарок для вас самый желанный?
-- Безусловно, это память и уважение поклонников. Очень приятно, что хоть какую-то частичку добра я оставил в сердцах. Я всегда прошу Бога дать мне сил, чтобы продолжать дарить радость людям.
-- В Киев с концертами не собиретесь?
-- Да я же был недавно у вас. Выступал в сборном концерте. А вот с сольным проектом в ближайшее время выступать не планирую. Последний мой большой концерт в Украине совпал с развалом Советского Союза. Концертные организации тогда сворачивали работу... Мое выступление в Одессе отменили.
А вообще, мне очень нравилось петь в Херсоне, Чернигове, других городах Украины. В "Укрконцерте" могли за одну неделю организовать двадцать выступлений! Сейчас уже так не работают. Раньше ведь под "фанеру" не пели, и, хотя аппаратура постоянно ломалась, мы всегда выходили из положения. С Киевом у меня связаны самые лучшие годы. В 1974 году композитор Слава Пожлаков показал мне песню "Осень -- пора любви моей". Впервые я исполнил ее в Киеве. С тех пор она в моем репертуаре. Это одна из любимых песен.
-- Слышала, у вас почти с каждой песней связана какая-то история.
-- Самая громкая, конечно же, с песней "Как хорошо быть генералом". Как-то после концерта ко мне подошел космонавт Юрий Гагарин и сказал: "Почему бы тебе не спеть о военных, например, "Как хорошо быть генералом"? Я отвечаю: "С удовольствием!" Спел. И все генералы, сидящие в зале, как по команде, поднялись и ушли. Потом меня вызвали в Политуправление и отчитали, затем фактически изолировали от зрителя, запретили выступать на телевидении, на радио... А спустя некоторое время я снова встретился с Юрой Гагариным. Он хотел, чтобы я исполнил песню "Обнимаю небо". Я объяснил свою ситуацию. Он был очень удивлен, сразу же пошел в Политуправление и сказал: "Это же песня не о советских генералах, а об итальянских". Там обрадовались, что речь идет о натовских военных, и меня реабилитировали. Гагарин требовал, чтобы меня еще и наградили!
-- Какую же награду вы получили?
-- Да никакой!
-- А что для вас высшая награда?
-- Высшая награда -- это когда мои жена и сын (они очень придирчиво ко мне относятся!) довольны моим исполнением. Вообще жена -- мой главный критик. Мы с Зоей уже 46 лет вместе. Познакомились в консерватории, когда я исполнял партию Зарецкого в "Евгении Онегине", а Зоя (она была балериной) танцевала. Часто вместе ездили на гастроли, общались. А как-то на пляже я, очарованный Зоиной красотой, не удержался и поцеловал ее. Она страшно возмутилась. Чуть пощечину не врезала! А через два месяца мы поженились и до сих пор вместе. Правда, всякое бывало. Поклонницы иногда доставляли жене большие неприятности. Однажды они вытолкали ее из машины, и мы едва не забыли Зою в каком-то городе, где были на гастролях. Из мести мне даже концерты пытались испортить. Чего только не делали: газ пускали, маленькие шарики рассыпали по сцене, гадости разные писали. А какой-то умник во время концерта подбросил на сцену кошку. Пришлось брать ее на руки и петь для нее, а потом отнести за кулисы. Ну и напереживался тогда! Ведь я делал первые шаги на большой сцене.
"Иосиф Кобзон посоветовал мне петь под "фанеру", сказал: "Без этого у тебя звук будет хуже, чем у самой безголосой певички"
-- Дома вы такой же кумир, как и на сцене?
-- Да какой я кумир? Ну что вы! Дома я муж, отец, дед. Могу и ужин приготовить, и по хозяйству похлопотать.
В жизни все временно: сегодня ты знаменит, а завтра о тебе уже забыли. Я рад, что мои песни поют уже несколько десятилетий. Чтобы донести их до поколения моего внука, вместе с сыном делаем проект "Хиль и сыновья". Дима сказал недавно: "Папа, неправильно говорят, что ты пел только мажорные, радостные песни. У тебя большинство песен в миноре, но ты поешь их на радостных нотах. Это и отличает тебя от других исполнителей". Наверное, так оно и есть, ведь мое детство, юность пришлись на войну, и, конечно, я тянулся к светлому, мажорному восприятию жизни...
Знаете, мой сын Дима пишет хорошие песни в таком же духе. Музыканты по-новому их аранжируют. Мы даже на дискотеках, в ночных клубах с ними выступали. Молодежи нравится. Говорят, прикольно.
-- Приспосабливаетесь к современным условиям шоу-бизнеса?
-- Сейчас такое время, что нужно уметь все. И даже под фонограмму петь. Как-то приехал во Дворец съездов на сборный концерт и заявил: "Не буду петь под фанеру!" Но Иосиф Кобзон посоветовал мне петь: "А почему нет? Я так иногда пою и ты пой... Иначе у тебя будет хуже звук, чем у самой безголосой певички! Сделай, покажи, что ты тоже умеешь так". Я показал. Надеюсь, что это все уйдет. Надо только переждать. Перебесятся!
Вообще, я считаю, что современный шоу-бизнес -- это сплошной обман! Настоящего певца разбуди среди ночи, и он возьмет любую ноту. Тех, кто не может этого сделать, я называю двоечниками и троечниками. Непрофессионалы долго на сцене не продержатся. Вот увидите. Сейчас за границей "фонограммщиков" уже меньше. Там лучшие концерты -- без фонограммы. Но это очень дорого! Вот Барбра Стрейзанд сделала недавно потрясающий концерт с живым оркестром из ста человек, дирижером, музыкантами... И такой свет, звук! В этом-то и прелесть настоящего искусства.
-- Ну вам-то заграничного опыта не занимать. Не зря же вы несколько лет пели в самом сердце Парижа.
-- Это было во времена застоя. Я ездил в Париж на заработки. Несколько раз бывал там по два месяца. Французы давали визу только на 60 дней, поэтому приходилось возвращаться, пережидать какой-то срок и снова ехать. Пел в кабаре "Распутин". Исполнял песни для русских эмигрантов. В моем репертуаре было все, кроме "Мурки". Хозяйка кабаре Елена Мартини категорически это запрещала. В заведение не раз заглядывали Никита Михалков с Любимовым и Олегом Янковским. Бывали и Евгений Евтушенко, и Булат Окуджава, и Роберт Рождественский... Вообще, это было приличное кабаре. Один из арабских бизнесменов отмечал там день рождения дочери. Помню, цветы после праздника вывозили грузовиками. А однажды, я не мог тогда в это поверить, послушать мои песни пришел сам президент Франции Франсуа Миттеран.
-- И Мирей Матье любила вас послушать...
-- Да. Она была частой гостьей "Распутина". Обожала русские романсы. Как-то подошла ко мне, положила розу на столик и попросила спеть "Подмосковные вечера"...
-- Давно были в Париже?
-- Последний раз в 1994 году.
-- Никогда не возникало желания остаться там?
-- Да не-ет... Платили там маловато. Приходилось экономить на всем, ходить на работу пешком, покупать дешевые продукты. Мясо практически исключалось, иногда мог себе позволить крылышки или "ножки Буша". Потом стало легче. Но все равно я ощущал, что остаться здесь не смогу, хоть Франция и прекрасная страна. Лучше жить там, где родился...
