7 января концертмейстер группы виолончелей БСО им. П.И. Чайковского, руководитель ансамбля виолончелей БСО Виктор Симон отметил свое 75-летие.
Виктор Львович, традиционный вопрос - как Вы отметили юбилей?
- Коллеги не дадут соврать, погуляли хорошо. Телеканал "Культура" отдал нам буфет [БСО им. Чайковского и телеканал "Культура" - "соседи" по Дому звукозаписи на Малой Никитской
- прим. ред.], так сказать, снял его с производства. Александр Сергеевич Пономарев сам пришел с гигантским букетом цветов. Постепенно поздравления перешли в капустник, получился доверительный полушутливый вечер, не всегда так бывает.
Конечно, звали на банкет не "абы кого". Я пригласил Женю Аврушкина - это мой бывший студент, а теперь - первый концертмейстер ГАСО, я горжусь этим. Пришел концертмейстер виолончелей оркестра Большого театра, профессор Московской консерватории Дмитрий Миллер. Он - педагог П. Кондрашина, который сейчас занял в БСО место второго концертмейстера. У нас с Миллером родственные понятия о виолончели, о музыке вообще. Я ведь не от любого педагога приглашу студента в оркестр.
- А каковы критерии?
- Прежде всего, должно быть мышление, грамотное мышление. Мягкое виолончельное звучание. Человек может прекрасно играть espressivo, но с "жесткостями", с перехлестами. Для нашего оркестра, да и вообще - для оркестра это не годится.
- Поэтому в оркестре много Ваших учеников?
- У меня нет принципа - брать только своих учеников. И тот же Кондрашин - яркий тому пример (кстати, он внук Кирилла Петровича Кондрашина).Среди своих учеников претендентов на это место я не увидел.
Конечно, когда у тебя в группе играют собственные ученики, это хорошо. Они мною воспитаны, я и в человеческом отношении за них отвечаю. Владимир Иванович [Федосеев - прим. ред.] придает большое значение человеческим качествам, воспитанию. Чтобы человек не просто "шпилял"...
- Где, кроме БСО, работают Ваши ученики? Есть ли те, которыми Вы особенно гордитесь?
- Феликс Немировский - солист Израильского Филармонического оркестра, оркестра Зубина Меты. Мы перезваниваемся, я считаю его своим педагогическим достижением. В оркестре Юрия Темирканова работает мой ученик Виктор Иванов.
Много моих ребят в Мексике
- конечно, там оркестры не высшего класса. Но, насколько я знаю, там государство сейчас активно "поднимает" культуру.
- К вопросу о культуре. Что такое для Вас оркестровая культура? В чем она, прежде всего выражается?
- Во-первых, надо все время музыкально мыслить. Именно так нас воспитывает Владимир Иванович. Должен быть смысл, не просто автоматическое проигрывание нот, а участие в общей идее. Что касается звука - звук в группе должен быть мягким, без форсирования.
Я и преподаю именно так, даже как-то ректору сказал: "Я готовлю оркестрантов высокого класса". Слежу, чтобы все было логично, чтоб не было непродуманных посылов. Чтобы все было организованно и в темповом, и в ритмическом отношении. Опрятность интонационная.
- Вы больше 50 лет проработали в одном оркестре. Сегодня зачастую коллективы создаются "с нуля", под конкретный проект или под имя. Как Вам кажется, сколько лет нужно, чтобы из вновь собранных музыкантов сделать именно оркестр?
- Немало. Все зависит от энтузиазма того, кто собирает, - от дирижера. От того, как этот человек будет работать, как ему повезет с составом. Но в один год это нереально. Два, три года - тоже маловато.
- И все-таки, что сегодня в большей степени определяет успех оркестра - фамилия главного дирижера или качество оркестра?
- Конечно, если у человека есть имя и если его кто-то взялся "раскрутить", то поначалу можно добиться успеха. Но для того, чтобы успех стал постоянной величиной, имени мало.
Это большая работа, это определенные принципы. Чтобы все играли в одном ключе, чтобы слушали партнера, уважали партнера. Кстати, у нас именно так подбираются музыканты. А вот Светланов, например, об этом не думал. Брал самых сильных, и - "притирайтесь".
- Вам не скучно столько лет на одном месте?
- Здесь мой дом... Но я ведь работал не только с БСО - как-то месяц гастролировал по Европе с оркестром Светланова. Ездил с оркестром Мариинской оперы, с Гергиевым; с оркестром Большого театра.
- Неужели у Вас получается больше полувека сохранять тот энтузиазм, с которым Вы пришли в оркестр?
- Безусловно, нельзя "гореть" каждый день. Но ведь и у дирижера бывают разные состояния, программы...Не могу сказать, что все 50 лет я "дрожу" от энтузиазма. Но в основном - да.
Вообще, играть с понурым видом категорически нельзя. Нам и Владимир Иванович часто повторяет это, ведь публике состояние оркестра мгновенно передается. Один ленинградский пианист как-то пошутил: "Публика на 95 процентов смотрит и лишь на 5 процентов - слушает".
- Музыкант приходит в оркестр, через какое-то время может "продвинуться", стать концертмейстером группы. А дальше что? Только дирижировать остается...
- И такое бывает. Кстати, из оркестров произрастали большие дирижеры - Мюнш, например... Но совмещать - быть одновременно оркестрантом и дирижировать - абсолютно противопоказано. Это разные психологии.
- А какова психология оркестранта?
- И гонор должен быть, и желание продвинуться, желание сыграть, может быть, лучше других. С другой стороны - смирение. Это надо совмещать. Если смирения нет, то человеку тяжело. Будет отсчитывать часы, чтобы прокормиться.
- За 52 года Вы играли со многими дирижерами? Кто из них наиболее ярко запомнился?
- Прежде всего, Николай Семенович Голованов. Потом Геннадий Николаевич Рождественский. Он показал нам особый мир - Барток, Хиндемит, современная музыка.
Был замечательный дирижер в Большом театре - Юрий Файер. Самосуд, Рахлин... Кстати, Натан Григорьевич был страшно неорганизованный, ему вечно не хватало времени - мог на репетиции "закопаться" в нескольких тактах. А на концерте шла импровизация. Это был выдающийся талант.
- Каким должен быть идеальный дирижер?
- Идеал - когда и на репетиции все сделано, и на концерте наступает праздник. А если выходишь, и "завода" нет... Знаете, есть такие дирижеры: замечательно репетируют, оркестр все выучит, полный порядок. Начинается концерт - и ни в оркестр, ни в зал от них ничего "не идет".
- Для многих идеал дирижера - это "отец родной". Который всех любит, вывозит на гастроли, следит за благосостоянием...
- Ну, всех любить нельзя, уважать - да. Владимир Иванович никогда не позволит сказать что-то резкое, неуважительное на оркестре. Может спросить: "Почему Вы не думаете? Почему Вам два раза повторять надо? ". Часто приводит в пример западные оркестры: там порядок, чуть ли не все замечания записывают, за ансамблем сами следят...
А как может не интересовать общее состояние дел оркестра? Сейчас вот получили гранты. Но Владимир Иванович все время повторяет, что это не вечно, претендентов много. А значит - надо "шевелиться".
- У Вас музыкальная семья?
- Нет, я - единственный. Что называется, ни до меня, ни после. Одно время я хотел учить сына игре на виолончели, но понял, что у него посредственные способности. А что могло бы быть? Ну выучился бы, взял бы его, наверное, Федосеев - из уважения ко мне - в оркестр. И сидел бы он, чувствовал, что занимается не своим делом. Так что сын мне очень благодарен за то, что этого не случилось.
***
В. Симон окончил Московскую консерваторию, учился у Р.Е. Сапожникова, в Московской консерватории у М.И. Ямпольского, С.М. Козолупова. Лауреат международных конкурсов в Праге (1950) и Берлине (1951).
С 1952 В. Симон работает в БСО им. П.И. Чайковского, с 1961 - концертмейстер группы виолончелей.
Преподавал в РАМ им. Гнесиных, с 1996 - профессор Московской консерватории. Народный артист РФ (1988).
Осуществил более 70 записей на ведущих звукозаписывающих фирмах и в радиофонд. Среди них - премьерные исполнения произведений для виолончели с оркестром современных композиторов; концерты Гайдна, Боккерини, Сен-Санса, Барбера, Шумана, Мясковского, Чайковского; антология "Все произведения П.Чайковского для виолончели с оркестром", симфоническая поэма "Дон Кихот"...
13 января в Малом зале Московской консерватории состоялся очередной концерт цикла "БСО - оркестр солистов". Во втором отделении Ансамбль виолончелей БСО под управлением В. Симона исполнил "Бразильские бахианы" Вила-Лобоса.
