Семейный портрет в ресторанном интерьере
Знаю еще только одного человека, обладающего столь же потрясающей памятью. Впечатление, будто Олег Табаков носит в себе информацию обо всех людях, с которыми ему приходилось когда-либо соприкасаться. Он с легкостью вспоминает события полувековой давности, цитирует классиков и современников. Главное, чтобы у Олега Павловича нашлось время для цитирования да вспоминания. В этот раз мне повезло... Приятное с полезным - трапеза с интервью в "Обломове", одной из рестораций Табакова-младшего. Он периодически подходил к нашему столику - всем ли папа доволен.
- Олег Павлович, а ведь когда-то Антон рассказывал журналистам, что рос чуть ли не сиротой при живых родителях. Говорил, что не простит вам уход из семьи.
- Это была обида за маму. Я не пытался как-то умаслить сына, не лез с опровержениями. Потом мы во всем разобрались. Кстати, кухмистерская карьера Антона началась с того, что я имел неосторожность приобрести дачу, но не мог позволить себе такую роскошь - изменить привычный распорядок. Я приезжал крайне редко (много работал, в 29 лет от роду надорвался, схлопотал инфаркт), а сын назначал здесь рандеву и собственноручно готовил гостям копченых кур - в бочке из-под солидола. В конце концов, если уж так считать, у меня второй брак, а у него, дай вспомнить, первый... второй... третий... четвертый! Дело, конечно, не в
количестве. В любой жизненной коллизии нужно вести себя по-людски, минимизируя боль, которую причиняешь близким. О славных победах на любовном фронте некоторых моих коллег ходят легенды, кто-то издает тома мемуаров об этапах большого сексуального пути. Подозреваю, это те, кому только и остается, что вспоминать о былом. Есть и желающие извлечь коммерческую выгоду из смакования интимных подробностей. А у меня если что-то где-то и было, то исключительно по любви. Но ты слышал что-нибудь о моих подвигах? И не услышишь. Я рано уяснил: мой долг - накормить, одеть, обуть любимую женщину и детей, создать для семьи человеческие условия. Этим и занимался. А воспитание... Все просто: хочешь жить, как я, поступай так же. Похожим образом вел себя мой отец, и метод оказался достаточно эффективным. У меня трое детей и трое внуков: Никита, Полина и Анька. Но первым ребенком, которого я, что называется, ощутил по полной, была Поля. Я ее пеленал, убаюкивал, кормил манной кашей. Чего не было с Антоном и Александрой.
- Дочь по-прежнему препятствует вашим контактам?
- Не будем углубляться в подробности, ладно? Полина бывает в театре, мы встречаемся, она советуется о будущем... В ноябре нашим отношениям с Мариной исполнилось двадцать лет. В официальном браке, со штампами в паспортах - десять. По терминологии из "Семнадцати мгновений весны", прежде, в "дозудинской" жизни, смена караула, подразумевающая обновление амурных интересов, у меня происходила регулярно и достаточно интенсивно. А потом как отрезало. Скажешь, был конь да уездился? Неправда. Двадцать лет назад мне было сорок восемь, для настоящего мужчины не возраст. И сегодня... Просто, видимо, мне удалось найти человека, с которым хорошо, тепло, комфортно. Зачем же искать дальше? Я научился ценить подарки, которые делает жизнь. Стараюсь не зацикливаться, но постоянно помню, что мне 68 лет, а Павлику восемь с половиной. Я его в поездки, на гастроли всегда беру с собой. С недавних пор повадилисьездить к Антону в закусочную "Цыплята Табакоff" - вкусно и недорого. Антон - моя радость и гордость, добрый, нежный, хороший. Самостоятельный. А младшему я помогать буду, сколько смогу - генетика у меня вроде бы неплохая. Жизнь нельзя выклянчить, она до последнего вздоха должна быть, как приз, награда. А в сыне я уже сейчас узнаю кое-какие свои черты. Оба встаем по утрам с хорошим настроением. Вне зависимости от того, как закончился вечер накануне, солнце за окном или дождь. Согласись, удивительно, когда старый и малый одинаково радуются счастью жить на земле.
- Об истории рода Павлик вас пока не расспрашивает?
- Жду. Расскажу все, что знаю. Самая большая мерзость, которую собирались сотворить с народом большевики, это попытаться оторвать нас от прошлого, разрушить связь между поколениями, оманкуртить людей, как сказал бы Чингиз Айтматов. К счастью, из этой затеи ничего не вышло.
О табаке и "Табакерке"
- Вы жадный, Олег Павлович?
- До жизни - да. Называю это полнотой бытия. Материальной корысти у меня, поверь, нет. Снимаясь восемь дней у Иштвана Сабо в Голливуде, получаю гонорар, которого хватает для пополнения семейного бюджета года на полтора, а то и на два.А вот театральные работы я никогда не оценивал с точки зрения оплаты. Для меня это, как... как здоровье. Слушай реальную историю. Меня прихватил жесточайший приступ радикулита, я лежал пластом, а вечером в "Провинциальных анекдотах"
"Кухмистерская карьера Антона началась с того, что я приобрел дачу. Сын назначал здесь рандеву и собственноручно готовил гостям копченых кур в бочке из-под солидола"
предстояло драться, бегать, прыгать. Привезли меня в театр, на раскладушке вынесли на сцену. Я лежал и с ужасом ждал момента, когда прозвучит реплика, после которой придется встать. И что ты думаешь?
- Волшебная сила искусства подняла на ноги?
- Да! Отработал без всяких поблажек, а вместе с опустившимся занавесом буквально рухнул на руки партнерам. На сцене зубы перестают болеть, голова. Вчера играть в "Кабале святош" начинал с давлением 160 на 110, а дома померил - 132 на 85! Видимо, работа по любви имеет некие скрытые релаксационные мотивы. Честно скажу: если бы мне даже не давали роли, я бы их покупал. Долларов по десять за вечер.
- Что-то скромненько.
- Извини, старик. Исхожу из своих платежных возможностей.
- А на чужой удар ответить сумеете?
- Не толстовец и вторую щеку подставлять не стану. Все помню, все! Но до сведения счетов не позволяю себе опускаться. Брезговаю, как говорила моя бабушка. В театре часто и зримо унижается человеческое достоинство! Весь внутренне сжимался, когда режиссер на моих глазах подавлял чужую индивидуальность. Сам я щажу актеров. Они ведь, как дети, их любить надо.
- Став худруком МХАТа, вы, похоже, взяли за правило играть главные роли чуть ли не во всех премьерных спектаклях. Попахивает злоупотреблением служебным положением, не находите?
- Не нахожу. Напротив, в должности художественного руководителя я не повторил ошибку некоторых предшественников и не бросился тут же ставить спектакли, демонстрируя собственные режиссерские способности и амбиции. Я оцениваю работу других, потому руки развязаны и ничто не мешает спокойно играть на сцене. Я твердо верю, что в состоянии изменить жизнь к лучшему при помощи своего ремесла.
- А верите ли вы, будто имя и фамилия могут предопределить человеческую судьбу?
- Строго между нами: Олег на русский переводится как величественный. Нет, манией я не страдаю, у меня неплохо развито чувство юмора и самоиронии, просто информирую, вдруг пригодится. Кстати, вполне актерское имя - Ефремов, Борисов, Янковский, Меньшиков...
- А можно ли было, обладая фамилией Табаков, не начать курить?
- Я за сигаретой потянулся от отчаяния. Когда Ефремов кооптировал меня, двадцатиоднолетнего, в правление "Современника", мы регулярно заседали после репетиций, часто до глубокой ночи. Собирались, где придется, обычно на квартире у кого-нибудь. Набивались в кухоньку и рассуждали, обсуждали, спорили до хрипоты. При этом смолили все нещадно - Олег, Женька, Галя, Игорь... (Ефремов, Евстигнеев, Волчек, Кваша. ( А.В.) Дым я глотал наравне со всеми. Показалось обидным страдать понапрасну, вот и сам взял
сигаретку. Курить, может, и не курил, но видимость создавал. Очень хотелось выглядеть весомее, солиднее. В правлении я курировал административные вопросы, а это не фунт изюма! Например, отвечал за прописку наших артистов в Москве. Для хождения по чиновникам у меня имелись желтый кожаный портфель производства страны Румыния и пачка сигарет производства страны Америка. Я достаточно рано стал выезжать за границу и мог себе позволить настоящие Marlboro. Тогда это считалось жутко круто, ты сразу показывал окружающим уровень.
- А трубка?
- Этой болезнью меня заразил Валера Фокин. В Подвале (театре-студии Олега Табакова на улице Чаплыгина, "Табакерке" ( А.В.) мы дружно переняли его манеру. Гарик Леонтьев, Костя Райкин, я... С тех пор знаю, что табак можно регенерировать при помощи порезанного на дольки яблока: антоновка возвращает пересохшему табаку необходимую влажность, вкус, аромат... Но, наверное, я еще слишком молод, чтобы спокойно восседать у камина с трубкой в зубах. И, честно говоря, это для меня всегда оставалось игрой, забавой. Тем не менее, в коллекции есть несколько очень приличных трубок. Дарили, сам покупал... И любопытно: мне нравятся трубки той же формы, что и товарищу Сталину.
- Мазохизмом попахивает, Олег Павлович. При вашей-то любви к отцу народов...
- Ну не до такой же степени я сдвинулся на этой теме! И вообще: отказываю уроженцу города Гори в праве называться законодателем мод в деле табакокурения! Скорее вспомню Киплинга...
Жертвы еще впереди
Премьера "Последней жертвы" Александра Островского во МХАТе имени Чехова стала самым ярким событием театрального сезона в столице. Главная мужская роль в спектакле доверена Олегу Табакову. После двух кряду премьерных показов Олег Павлович почувствовал недомогание...
- На что жалуетесь, больной?
- На легкую усталость.
- "Последней жертвой" не падете?
- Думаю, будет и следующая. И не одна. Надеюсь в этом театральном сезоне полностью выполнить обязательства перед МХАТом как организатор. "Мещане", "Дни Турбиных", "Тартюф", "Вишневый сад". А потом начнется "Буря"...
"В Павлике я узнаю свои черты. Оба встаем по утрам с хорошим настроением. Согласись, удивительно, когда старый и малый одинаково радуются счастью жить на земле"
- Только ее вам не хватало для полноты ощущений!
- Это же Шекспир!
- И вы планируете осуществить все за сезон? Раздухарились, однако...
- Пришло время собирать урожай. Я растил его три года. Теперь снова смогу заняться актерством, буду играть и с молодыми ребятами на Чаплыгина поставлю "Дачников". Все пойдет своим чередом. При одном условии.
- Каком?
- "Е.б.ж.". Если будем живы. Так говорил Лев Толстой. Пока ум будет в ладу с сердцем, останусь в строю. Предварительные итоги канонизируют человека хотя бы и на короткое время. Я на это говорю: хрен вам! Оглядываясь на прошедший год, не без удовольствия замечаю: "Ай да Табаков! Ай да сукин сын!" Иногда кажется, за него, за Олег Палыча, двое пахали. Преподавание в Actors Studio в Нью-Йорке, поездка в Японию к Тадаши Судзуки, участие в выпуске спектакля "Солдатки", заглавные роли в "Копенгагене" и "Последней жертве". А еще любовь, семья, книги... Журнал "Новый мир" с собой ношу не для демонстрации тебе, а потому, что читаю его. У человека либо есть потребность узнавать что-то новое, либо нет. Имитировать это невозможно. Много ерунды происходит от желания людей понравиться. Синдром Хлестакова: хотите видеть меня таким? Пожалуйста! Этаким? Рад стараться! Я же обойдусь без компромиссов. Их хватает в моей организационной, руководящей деятельности. Опять же: тридцать один миллион соотечественников живут за чертой бедности.
- Не уловил логику. Вы Россией руководите или театром, Олег Павлович?
- Это моя страна, и именно культура определяет ее место в мире. Усилия власти по поддержанию искусства невелики или недостаточны, значит, это мои боль и стресс. МХАТ живет лучше, чем девяносто процентов других театров, но это мало утешает. Глупо мне о собственной шкуре печься. Одна только драма "Белоснежка и семь гномов" сорок второй год подряд приносит мне доход, позволяющий не бедствовать. И это не единственный мой заработок. Но дело даже не в этом. Важнее, что с годами у меня характер не изменился. Я несколько раз круто поворачивал собственную жизнь. После института не пошел играть князя Мышкина в театр к Михаилу Яншину, а выбрал роль в пьесе Виктора Розова
"В "дозудинской" жизни обновление амурных интересов у меня происходило регулярно. А потом как отрезало. Мне удалось найти человека, с которым хорошо, тепло, комфортно"
"Вечно живые" у Ефремова. Когда Олег Николаевич ушел из "Современника", я стал директором, а поняв, что цели и задачи театра начали резко отличаться от моих, ушел и принялся учить детей. Это казалось безумием: успешный киноартист добровольно гробит себя с малолетками. И денег за работу не берет. На дворе, не забудь, стоял 1973 год.
- Жизнь скучна без приключений, жизнь без подвигов скучна?
- Наверное, мне нужно было еще раз испытать себя на вшивость... В 80-м Гришин придушил мою студию, и я отгреб два года запрета на профессию, как сейчас сказали бы. Это был удар. Я заболел, валялся с температурой за сорок. А потом ко мне пришли Ленка Майорова, Вася Мищенко и другие ребята, я посмотрел на них и понял: им же жрать нечего! Встал с постели и начал помогать. Тут Горбачев решил продемонстрировать новое руководство культурой, и в 1986 году открыли наш Подвал - театр-студию "Табакерку". Работая там, я принял приглашение Ефремова и пришел актером во МХАТ. Опять же по его просьбе стал ректором Школы-студии. Потом - беда: умер Олег. Заменить его в должности худрука. Я ломаю судьбу, не спрашивая ее согласия. Мой выбор!
- По контракту вы пришли во МХАТ на пять лет? Впереди полтора года работы. А потом?
- Подготовлю замену. Пока не вижу подходящей кандидатуры.
- Может, у театральных аксакалов проблемы со зрением? Или с чем-то другим?
- Зря ты. Не забудь, вместе с Гариком Леонтьевым я все-таки обучил Женю Миронова, Сережу Безрукова, Володю Машкова, Марину Зудину.Дальше продолжать?
- И никто в сменщики не годится?
- Е.б.ж., через два года будет построена школа-интернат для особо одаренных детей, куда соберем талантливых ребят со всей России. Осуществим мечту Немировича-Данченко о цикле "школа - студия - театр".
- Пока ваши таланты вырастут, никакое е.б.ж., извините, не поможет.
- Я же не сам с молодняком возиться буду, кто-нибудь из моих воспитанников... Но проблема в том, что никто не хочет брать на себя ответственность.
- И Машков? Он, похоже, самый успешный из ваших учеников.
- Не стал бы торопиться с оценками... Володя выбрал себе судьбу. Не слишком образованная публика клеит ему ярлык секс-символа, но в первую очередь Машков талантливый актер и режиссер... Нет, руководить театром можно лишь, когда ты готов о других заботиться хотя бы на треть заботы о себе. Очень надеюсь на Женьку Миронова, на то, что ему наконец надоест олимпийский бег за ролями. Он хочет переиграть все, что есть в мировом репертуаре!..
- А если Антона с ресторанного бизнеса сорвать?
- Зачем? У человека все замечательно получается, пусть работает. Опять же - раками периодически меня кормит бесплатно.
- Уважаете это дело?
- Раков или бесплатно? Время от времени захожу пообедать в "Обломов", но за себя всегда плачу. Только так!
- От предпраздничных продуктовых наборов вы не отказываетесь, Олег Павлович?
- Нет, милый. Все пятьсот работников театра, начиная с народного артиста Станислава Любшина и заканчивая уборщицей тетей Любой, получают в праздник пакет с бутылкой водки, палкой колбасы, коробкой конфет, сыром "Виола" и банкой шпрот... И я возьму набор. Один. Второй не дадут. У Маргариты, приставленной к этому делу, учет налажен строго.
- Ностальгируете по советскому прошлому?
- Когда пожилые женщины приходят и со слезами на глазах благодарят за подарок (не меня лично, а администрацию театра, - это, поверь, дорогого стоит. Обратно в СССР не хочу, но я за соблюдение традиций. Страшно, если случится то, чего добивались большевики, - разрыв в человеческой памяти, исчезновение челночности бытия. У Пети Белова есть страшная картина: рука с трубкой сметает со стола тысячи человеческих фигурок. Вжик - и никого. А новая партия строителей коммунизма уже выходит с конвейера...
Осенью с Антоном в Саратове сделали заново все могилы - бабушек, отца, дяди, тети. И здесь, в Долгопрудном, где мама похоронена. Теперь я спокоен, "Весь я не умру..." За могилками Антон будет ухаживать. Нужно помнить: наше пребывание тут временно, а корни уходят глубоко в землю...
- Я вас на праздничный лад настроить пытаюсь, а вы меня на погост тянете, Олег Павлович!
- Ну, повеселиться я люблю. В Новый год изображал Деда Мороза на театральном капустнике... Но, пожалуй, самый курьезный эпизод приключился много лет назад, когда пришлось сыграть Бабу Ягу. Я тогда в "Современнике" занимал ответственный пост председателя профкома. Актер, которому поручили роль Яги, оказался жутко пьян, и мне пришлось срочно перевоплощаться. Приклеил нос, нацепил парик, обмотался платком, взял метлу... Узревший меня маленький Антон та-а-ак закричал! Родного отца не признал... Кем я не был, так это Дедом Морозом по вызову, за деньги никогда его не изображал. По-моему, чудо перестает быть чудом, если оно продается и покупается. Это уже что-то другое, из сферы услуг...
