Нет, не радуйтесь. Или не пугайтесь. О продолжении Фандорианы нам ничего не известно. Однако петербургская премьера фильма "Статский советник" самим этим произведением не исчерпывалась. Был еще проект "Представление картины в Санкт-Петербурге".
Днем в четверг в "Колизей" было не войти - весь двор заняла монтируемая световая конструкция. К трем часам пополудни журналисты протискивались сквозь нее либо бочком-бочком обходили, чтобы проникнуть внутрь кинотеатра, где давали пресс-показ.
Пресс-конференция после него началась с опозданием почти на полчаса. Вслед за Никитой Михалковым, Филиппом Янковским и Константином Хабенским в зал ввалилась орда фотографов, а за ними бочком вошел Михаил Ефремов. Блистательный актер, который, к сожалению, подвержен одному известному русскому недугу, в данный момент тоже был под его влиянием, однако ж задал первый и лучший вопрос: "Скажите, - обратился он ко всем в, так сказать, президиуме, - что такое стать?"
Никита Сергеевич Михалков, теннисист известный, после паузы отбил подачу так:
- Это романтический вопрос, - сказал он. - Это вопрос из Серебряного века. Петербургский такой вопрос...
А ведь знает не хуже других, что Ефремов, сын Ефремова Олега, - совсем москвич. Но надо было собраться, чтобы выдать афористично:
- Стать - это когда благородная сущность совпадает с благородной формой.
И все. Пресс-конференцию можно было закрывать. Тем более что она не задалась. Янковский выглядел странно, Хабенский ответил на вопрос невнятно и лениво, Михалков старался, как мог, интонировать, но скуку и он не победил.
Через час в фойе кинотеатра барышни в платьях а-ля восемнадцатый почему-то век разносили в толпе спонсорскую водку, во дворике играл военно-морской духовой оркестр, зеваки заглядывали под арку с Невского - оттуда пускали только зрителей. Проспект был залит солнцем и закупорен машинами. Через полчаса, в половине седьмого, должен был начаться второй премьерный показ - в "Авроре". "Они опоздают", - подумала я, глядя на ожидающий Михалкова и других лимузин, похожий на белый пароход.
Во дворе "Авроры" тоже была расстелена ковровая дорожка, толпа угощалась шампанским из какой-то далекой страны, оркестр был в форме позапрошлого века. Ровно в 19.00 вспыхнули огненные фонтаны - главные действующие лица вступили на красный ковер. Наверное, лимузин взлетел, только и осталось предположить.
По шикарной "аврорской" лестнице навстречу Никите Сергеевичу спускался Иван Петрович Саутов (директор музея-заповедника "Царское Село"), и они обнялись. "У нас Тарасов, Петровы, Эйфманы... у нас все!" - гордо шепнула мне кто-то из работниц кинотеатра. Имелись в виду вице-губернатор, композитор и балетмейстер со своими половинами. Волнение и гордость можно понять: именно в "Авроре" шел "Сибирскiй цирюльникъ" - более полутора лет... Публика грохнула овацию, встречая любимцев; в опустевшем дворе на фоне специально установленных "чугунных" фонарей фотографировались артисты в костюмах конца позапрошлого столетия.
"Дресс-код де люкс" - значилось на пригласительном билете в форме платежной карточки одного из операторов мобильной связи, спонсора проекта "Представление картины в Санкт-Петербурге". Что означало: на прием во дворец Белосельских-Белозерских вас пустят сугубо в вечернем. Прием был назначен на девять, до этого времени состоялся третий "дубль" премьеры - в отдаленном "Меркурии", туда, извините, ваш корреспондент не поспел. А Михалков оттуда успел вернуться к окончанию картины опять-таки в "Аврору" - и публика взвыла от восторга.
Ровно в 21.00 рядом с "белым пароходом" напротив входа в гениальный штакеншнейдеров дом пришвартовался белый "рафик" - оттуда выкатили на деревянной тележке огромный ледяной параллелепипед с впечатанной в него эмблемой все той же спонсорской водки. Шикарная лестница была уставлена девушками с рюмками, девушками с барабанами и девушками без того и другого, но совершенно абиссинского вида: иссиня-черные красавицы, эбонитовые фигуры которых были затянуты в черное.
Коктейли с кюрасао и гренадином посылали синенькие и оранжевые рефлексы на огромный ледяной макет кремлевских, надо полагать, церквей. Толпа прибывала и прибывала - кинематографическая, как мнилось, вечеринка оказалась праздником оператора мобильной связи. Через час появились наши герои, через пятнадцать-двадцать минут их и след простыл; веселящиеся принялись за оленину, молочных поросят, пирожки и клубнику.
Да, совсем забыла. На той же пригласительной карточке значилось: "Дворянские развлечения XIX века".
Еще через пятнадцать минут на сцену выпорхнула пара солистов балета Мариинского театра. А за ними фокусник.
Это был уже перебор по концепции.
В дамской комнате девушка смывала с себя абиссинское обличье. У нее оказалось милое русское лицо. Оно было почему-то грустное, и я не рискнула узнать, что же за краска использовалась. Другие ее товарки уже спешили вниз по лестнице с круглыми картонными коробками, куда, вероятно, были уложены платья.
Осталось сказать только, что четыре серии "Статского советника" можно будет увидеть не выходя из дома не раньше осени, ближе к зиме. И правильно: картина-то принципиально зимняя. Да и деньги к тому моменту в кино уже все будут собраны.
Еще я узнала, что Олег Меньшиков не приехал не потому, что гордый такой, а потому, что занят. У него как раз съемка в эти дни. Не то в "Докторе Живаго", не то в "Золотом теленке".
У подъезда кого-то ожидала длиннющая белая машина. Водитель сменился, но все же, совсем не удивившись, в ответ на мой вопрос сказал, что лимузины не летают.
