Два года назад устьтандовская ферма СХПК "Колхоз "Барабинский" побила все рекорды не только у себя в хозяйстве, но и в Барабинском районе. Здешние животноводы получили по три тысячи килограммов молока от коровы.
Мы тогда приехали в Усть-Тандовку в середине декабря, ферма уже жила в ожидании праздника - не Нового года, а именно трудового праздника, на который животноводы старательно работали весь год. Завидев председателя колхоза Рихарда Горста в окружении журналистов, доярки наперебой задавали вопросы:
- Что, уже набралось три тысячи?
- Когда "трудовую" елку ставить будем? Рихард Христианович довольно улыбался:
- Нет, девушки, до елки еще дней десять, но экономисты уже все просчитали: будет у нас нынче три тысячи литров от коровки.
В красном уголке собрались на полчаса, время поджимало: подошла машина из кормоцеха, скотники уже кормили коров, вот-вот надо включать доильные аппараты.
Председатель поблагодарил животноводов за их трудовой рекорд, рассказал о планах развития животноводства в хозяйстве. В той же Усть-Тандовке скота, как в добром колхозе, - около двух тысяч голов. А в целом в колхозе - более шести тысяч, и если бы удалось другие фермы по надоям подтянуть до уровня устьтандовской, можно было бы без больших проблем решать накопившиеся проблемы.
Особая председательская благодарность была адресована управляющему фермой Василию Заворину. Это добрый хозяин, говорил Горст, у такого из рук ничего не выпадет. Но вскоре из рук Василия Федоровича выпало.. здоровье. Молодой, крепкий, спортивный мужик зачастил в больницу: стало прихватывать сердце, скакало давление.И так плотно эта зараза прицепилась к устьтандовскому управляющему, что заставила его в конце концов уйти на инвалидность.
Ферму передал, казалось бы, надежному человеку, опытному бригадиру, и специалисты все остались на своих местах, и животноводы, но дела в Усть-Тандовке очень быстро полетели под гору. Упали надои, привесы, сорняками стали зарастать поля. Когда-то, чтобы увезти своих передовиков на заседание районного клуба доярок-трехтысячниц, надо было автобус заказывать, теперь рекордсменок в Усть-Тандовке нет.
Вот и говори после этого, что незаменимых людей не бывает. Хоть и не сложный производственный механизм - ферма, а вот не нашлось достойного преемника у Василия Заворина.
Стал председатель колхоза потихоньку наводить справки о здоровье, настроении бывшего управляющего, а потом, что называется, и удочку закидывать. Ну хоть на полгода выйди, просил, ну хоть на три месяца, мол, будем искать замену, только ты наведи порядок, запусти производство на прежнюю мощность. И ведь уговорил! Полгода назад Василий Федорович вернулся на ферму.
- Да если говорить честно, - признается он сейчас, - я и сам не особенно сопротивлялся. Душа изболелась, наблюдая, что делается в родной Усть-Тандовке. Я ведь не за каменным забором жил, а в одной деревне со всеми, все видел и все слышал.
Мы сидим в его очень бедненьком кабинете (стол с телефоном, стул, скамейка да какой-то старый шкаф). Только завели разговор о делах, как раздался телефонный звонок. Заворин снял трубку и с удивлением протянул ее мне.
- Зоя, я от имени всей деревни говорю: хорошо напишите про нашего управляющего.Так хорошо, чтоб он остался подольше. Прямо просите его остаться, - настойчиво убеждала меня активная читательница и почитательница нашей газеты Валентина Николаевна Семченко.
Ума не приложу, как новость о приезде журналистов "Советской Сибири" так быстро облетела деревню, но этот звонок раздался буквально через двадцать минут, как мы зашли в контору. Так велика тревога людей за будущее своей деревни. В данное время это будущее все связывают с именем Василия Федоровича Заворина.
А ведь поначалу ему прочили совсем другую судьбу. Василий Заворин был, как говорится, первый парень на деревне. Баянист, заводила вечеринок. В родительской семье восемь детей росли, учить их не на что, вот его после школы и отправили к тетке в Павлодар. В большом городе к какому-нибудь ремеслу пристанет, а там армия. Примерно так все и пошло поначалу, но после армии парень наотрез отказался остаться в городе. Он понял, что ему надо ехать домой, в Усть-Тандовку.
Та же Валентина Николаевна Семченко, которая тогда работала библиотекарем, устроила Василия завклубом. Сказала в отделе культуры, в сельсовете, мол, свой, деревенский, в клуб рвется, на баяне играет.. С его приходом в клуб жизнь в деревне и вправду встрепенулась. Агитбригада - лучшая в районе, с концертами все соседние села проехали. Регулярно на ферме выпускали "боевые листки", подводили итоги соревнования животноводов. Комбайнер тысячу центнеров намолотил - завклубом ему звездочку рисует, флажок на комбайне укрепляет. А какие праздники посвящали передовикам!
Управляющим в Усть-Тандовке был тогда Александр Геннадьевич Плюто. Вот уж был хозяин, для молодых управленцев прямо школа передового опыта. Уж лет двадцать как он уехал, но добрые слова в его адрес до сих пор звучат в Усть-Тандовке.
Так вот, Плюто углядел в Василии хорошие организаторские способности и предложил ему работу на ферме:
- В клуб ты и вечером сходишь, а я тебе серьезное дело даю и зарплату, которой сможешь гордиться.
Заведующий клубом тогда получал 92 рубля, а хороший бригадир животноводства мог заработать и 300 рублей. У Василия уже семья была, ребенок родился, на этом социально-экономическом фоне работа бригадира выглядела очень привлекательно.
Идти на ферму он не боялся: Плюто всегда рядом, поможет и подскажет. А потом сельхозтехникум закончил, стал зоотехником фермы, и пошло-поехало..
В служебной лестнице Василия Заворина высшей ступенькой можно считать должность главного зоотехника колхоза. Но даже тогда на центральную ферму жить он не перебрался, хотя председатель предлагал трехкомнатную квартиру. Не захотел менять свою родную деревню, так и ездил каждый день на работу за 12 километров.
А дела на устьтандовской ферме с уходом Василия вдруг испортились: показатели падают, в коллективе раздоры. Как будто сама судьба "закрепила" его за этой деревней и строго наказала: уйдешь
- дело развалится. Так или иначе, но он отказался от высокой должности и стал устьтандовским управляющим. Согласитесь, на посторонний взгляд, странное решение, но он почувствовал, что определился на свое место.
С радостью шел на ферму, знал, что делать, чтобы все здесь работало как часы. Закрутил все гайки, которые следовало закрутить. Руководитель он вообще-то очень строгий. Дисциплина и контроль - вот что считает главными рычагами подъема производства. И сам живет по этим же правилам. Не проспит лишний часок, в коровниках появляется раньше доярок, даст задание - и обязательно проверит его исполнение.
Его ферма быстро вышла на передовые позиции в районе. Животноводы получали премии, для клуба заработали музыкальный центр с караоке. Комбайнеры братья Сталимбовские брали премии губернатора и главы территориальной администрации. Казалось, что этот коллектив, как магнит, притягивает славу и успех. А потом, как уже говорилось, были болезнь управляющего, его уход на инвалидность. И как будто вся ферма заболела вместе с ним. Все здесь пошло наперекосяк.
Новая страница в трудовой биографии Василия Заворина началась 5 августа прошлого года. Ситуация на ферме сложная. Сена заготовлено чуть-чуть да маленько. Силосные запущены до предела: как посеяли весной, так ни разу техника на поля и не заходила. Какого там можно было ждать урожая? Он и получился по 70 центнеров зеленой массы с гектара.
Разборок с предшественником Заворин не устраивал, а засучил рукава и принялся за работу.
Весь август косили сено, заполнили силосную траншею. Да, запасы получились невелики. Когда-то сена заготавливали почти по 30 тысяч центнеров, а сейчас 15700. Но на ферме есть кормоцех, это большая поддержка, кроме того, помогает колхоз. А главное - у такого рачительного хозяина, как Заворин, корма полностью доходят до животных, по дороге не выпадают направо и налево.
Прежний управляющий стремился быть хорошим, каждому угодить. Доярка спросит: "Можно взять ведро комбикорма?- "Возьми". И, как это часто бывает, разрешил взять ведро - уплыл мешок. Заворин не "добрый", он может помочь кормами, но только через кассу. Оплати - получи. А украсть у него нельзя. И сам он, и его специалисты каждый раз присутствуют при отпуске кормов. Исключений из этого правила не бывает.
Пересказываю Василию Федоровичу услышанные в деревне анекдоты: что он чуть ли не засады устраивает на местных воришек. У них только план созрел, а управляющий уже пальцем грозит. Он смеется:
- Я им говорю: "Куда собираетесь идти, знайте, что я уже там". Помогает. В прошлом году три раза в склад залазили, а нынче Бог миловал. Бывает, что приходится следователем работать. Санный след с сеновала увижу - иду искать и нахожу.
- Наказываете?
- Обязательно. В сани входит примерно 50 килограммов сена, умножаю на полмесяца, ну, как будто он 15 дней воровал, и заставляю платить. Чтоб неповадно было повторить.
И вот парадокс: к строгому Заворину люди без стеснения идут с любыми своими проблемами. Знают, что все силы приложит, чтобы помочь. Никогда не бывает отказа пенсионерам. Их восемьдесят в Усть-Тандовке, и редко кто из них сохранил здоровье. Крестьянский труд рано старит:
- "Обезножили" старые доярки, телятницы - раньше ведь много было физического труда. Здоровье на ферму угнали, теперь ходят, как утки. Как им не помочь сено заготовить или не дать мяса, если им свое хозяйство уже держать не по силам?
В декабре подавляющим большинством голосов нового-старого управляющего выбрали депутатом сельсовета. Дел у него сразу прибавилось: в Усть-Тандовке он единственный депутат, а проблем столько, что и нескольким трудно управиться. Например, старый водопровод. Ему 23 года, весь уже в заплатках. Депутат пробивает капитальный ремонт, новый глава района обещает. Еще проблема - автобус. В неделю он заходит в Усть-Тандовку три раза - в пятницу, субботу и воскресенье. Чуть не каждая семья в деревне учит студента, для них такое расписание очень удобно. На выходные приехали домой, в баньке помылись, продуктами запаслись и уехали. Но еще нужен рейс среди недели, чтоб люди могли съездить в город по делам или в больницу.
Нынче начинают строить новую школу, но остро требуется и детский сад.
- Когда ферма в передовиках ходила, я без стеснения поднимал трубку и звонил любому начальнику. Объяснял: мы производим продукции больше всех в районе, а к нам такое отношение. Сразу все решалось. А теперь я не могу такого сказать, так что и обращаться стыдно.
Но дела на ферме Заворин закрутил уже так, что, наверное, скоро вернет себе право звонить в любой кабинет.
До сентября среднесуточный привес каждого теленка по ферме составлял 320 граммов. А дальше пошло с плюсом: 500 граммов, 640, 730.. В какое угодно помещение зайди - скот упитанный, порядок исключительный. Животноводы рассказывают: председатель предупредил, что завтра приедет делегация соседнего хозяйства со взаимопроверкой, мол, подготовьтесь. А что успеешь за день сделать, разве что губы накрасить? Что есть, то и покажем. Но обстановка на ферме такая, что хоть каждый день экскурсии води.
С гордостью люди рассказывают: зарплату задерживали, а Василий Федорович пришел, поставил скот на откорм и сдал на два миллиона рублей. Вот и зарплата для всей фермы за несколько месяцев. Недавно главный зоотехник приезжал, просил 60 бычков забрать со второй фермы, там три месяца кормят и откормить не могут.
Видно, что к устьтандовцам вернулась гордость за свое профессиональное мастерство: у других не получается, они же все могут. А не обидно, спрашиваем, что управляющий строго требует и результаты труда, и дисциплину?
- Да уж спрашивает по всем статьям, - за всех отвечает доярка родильного отделения Валентина Жердева. - Но это не обидно, так и должно быть на производстве.
Самое время спросить, когда же ферма поднимется по надоям на былой уровень? Упала-то очень низко, с 3000 литров до 2280. В том, что сумеют вернуть былую славу, никто здесь не сомневается, но с конкретными сроками сложнее. Из прошлой зимы коровы вышли слабыми, истощенными, половина из них осталась яловыми. Откуда ж взяться молоку? ! Вторая беда - скудно кормили и телят. А, как известно, добрую корову надо растить с маленькой телочки, и если она во младенчестве получила стресс, "ведерницы" из нее уже не будет. Много чего надо исправлять, но есть большое желание все поставить на место.
... Когда Василий Заворин обдумывал предложение председателя колхоза снова выйти на работу, может быть, главным был вопрос об отношении к нему людей. Они уже хлебнули вольной жизни, примут ли теперь заворинскую требовательность? Пошел на ферму и спросил напрямик. Заговорили все разом: ты, Федорович, дескать, даже не сомневайся, иди, тут основное - здоровье береги, а мы будем работать, как скажешь.
Чего греха таить, у всех "как скажешь" не получается. Бывают нарушения, и от всевидящего ока управляющего они не могут скрыться. Для начала заставляет писать "клятвы": осознал, больше такого не повторится. Не подействовало - увольняет, благо, в деревне есть кому работать. Но и для уволенного это не точка в его трудовых отношениях с фермой. Посидит без зарплаты, подумает, снова придет на работу проситься. И Заворин его, скорее всего, примет: куда денешься, надо давать кусок хлеба.
Напоследок мы заехали к знаменитой доярке Татьяне Ахметовой, хозяйке красивого дома с большой сосной у калитки. И вот ее мнение. Деревня у них большая и молодая: на 270 жителей - 27 школьников, 29 дошколят, 23 студента, много работающей молодежи. Это будущее Усть-Тандовки, и чтобы его не раздуло по чужим дорогам, надо работать, держать марку своей деревни.
