Третий международный фестиваль этнической музыки и культуры "Этнолайф-2004" состоялся. Не знаю, как московский в Яхроме, а петербургский в Петяярви состоялся точно. Своими глазами видела... Добраться туда было непросто, вместо обещанных двух часов получилось больше трех. После электрички, маршрутки и часового променада меня ждало разочарование - из-за дождя начало фестиваля откладывалось на неопределенный срок. Так что четыре с лишним часа я провела, осматривая местность и этнолюдей. Пространство этнического общения представлял собой лесной городок. На холмах Петяярви возле речки Волчья расположились две сцены, кришнаитской храм, кафе, а также палатки, надстройки, навесы и прочее. Внешне это походило на что-то среднестатистическое между скаутским лагерем, рок-концертом и слетом сектантов. Несмотря на отсутствие крыши над головой, спальника, еды и вообще каких бы то ни было необходимых в лесу вещей, я отважилась остаться на фестивале...
Начиная с оркестра "Зачем" в девять вечера в пятницу и заканчивая танцем живота школы Аши в воскресное утро, фестиваль прошел на одном дыхании. Программа распределилась так: с утра (щадяще, в час дня) начинались духовно развивающие мероприятия. Здесь было все: начиная от показательного выступления по тай-цзы и мягкому цигуну, заканчивая семинаром по языческим славянам. А с вечера и до шести утра разговоры о возвышенном плавно перетекали в развлечения в виде номеров музыкальных исполнителей, танцоров, циркачей и театра. А в перерывах этножители купались в костюмах Адама и Евы, общались, устраивали свои концерты.
Жизнь на фестивале была хоть и свободным творческим полетом, но все же со своими ограничениями.Кроме обычных - не пить, не принимать наркотики, не курить в общественных местах, отдельные правила существовали для нудистов - видимо, чтобы не смущали.
Организация фестиваля была, мягко говоря, странной. Обещанные "возможные изменения" превзошли все опасения. Некоторые участники выступали не по одному разу: например, и в первый, и во второй день на большой сцене группа "Глупый и белый" исполняла свои полурок-н-ролльные баллады, причем одни и те же. Хитом стала песня Окуджавы, прозвучавшая в странном для бездопингового лагеря варианте: "конопляное семечко в теплую землю зарою"... Целых три раза успел выступить добровольный оркестр "Хемулей": два концерта и один мастер-класс по игре на национальном африканском инструменте диджериду. А вот увидеть обещанное фаер-шоу (выступление жонглеров огнем) так и не удалось: на них просто не хватило времени.
Но в общем это не омрачило праздник...
Немало времени я посвятила изучению этножителей. У многих из них был длинный путь на "Этнолайф".
Первый профессиональный ханты-мансийский композитор Владимир Шесталов закончил петрозаводскую консерваторию. Половину своей жизни собирал народные напевы. Затем со своим коллегой Юрием Немковым начал выступать на конкурсах и фестивалях с народными песнями и инструментами: нинюхом (в переводе с языка манси - "женское дерево") и сангквылтапом. В прошлом году на конкурсе в Новгороде дуэт исполнителей обско-угорской музыки был удостоен награды за сохранение народной культуры. Фестиваль "Этнолайф" - одно из немногих мест, где могут заинтересоваться такими богатыми музыкальными изысканиями.
Другая судьба у Аллы Мироновой. Ее жизнь - танец. Алла закончила балетную школу в Грузии, школу фольклорного грузинского танца, Ленинградскую высшую партийную школу культуры, Вагановское училище. Затем судьба многих балерин - травма. Балет запрещен. Чтобы опять начать танцевать, приходилось преодолевать жуткую боль. Алла тренировалась по ночам, бегая в гипсе по лестницам. Вылечившись, она создала, как сама говорит, "школу благородных девиц", основным предметом в которой был... эротический танец. Туда попали 6 девочек, которые воспитывались с 12 до 19 лет. Алла говорит, что эротику тогда понимали неправильно и ее школу приняли в штыки, а ведь красота тела - это ощущение внутренней свободы...
После выпуска учениц Алла получила приглашение в столицу Перу, Лиму, - заведовать частной школой балета. Ей пообещали хорошие условия. Но поскольку за такие безумные деньги классическим балетом в Латинской Америке мало кто интересовался, идея с курсами прогорела. Попытка уехать на родину оказалась безрезультатной: билет был просроченным. Осталась одна, без жилья и денег. На время ее приютила одна из учениц, но потом Алла снова оказалась на улице. Жила у случайных знакомых, надеясь на удачу, танцами зарабатывала на жизнь...
Над лесами Петяярви взошла полная луна. Алла рассказывала о том, что, обучаясь сакральным индийским танцам, ей пришлось молчать на протяжении трех месяцев - чтобы не расплескать ту силу, которую целиком вкладываешь в танец. И было в этом рассказе что-то очень понятное и нужное, то, чего обычно так не хватает...
А группка панков в это время бодро вытанцовывала под нескончаемые "Харе Кришну!" кришнаитов. Правоверные мусульмане благодарно принимали листовки из рук сектантов, внимательно читали и доносили до ближайшего мусорного пакета, ибо мусорить на этой земле рука не поднималась. Недалеко от палатки моих случайных "этносожителей" прогуливалась забавная пара: мальчик с характерной прической растафарианцев (многолетние локоны - дреды) и босая девочка хиппи...
Чем стал "Этнолайф" для гостей и участников, сказать трудно. Но по своим собственным впечатлениям могу утверждать, что этот фестиваль - не только возможность прикоснуться к корням, послушать хорошую музыку, приятно пообщаться, но и возможность узнать и почувствовать что-то совсем новое. Например, увидеть реально существующую утопию, где не воруют, где нет пьяных драк, где можно завалиться спать в любую полупустую палатку, а наутро стрелять зубную пасту у случайных прохожих. А еще это возможность осознать, что, несмотря на разные языки культур, говорим мы, по сути, об одном и том же.
