Январь: время вспомнить об Айше
Подустал наш народ от "Голубых огоньков". Иначе бы казанцы не брали штурмом Дом актера, где 7 января состоялось открытие первого в городе бард-кафе. Причем в неформатное время брали - в три часа дня. Не поленились, значит, в праздничный день поменять халаты и домашние треники на приличную одежду и выйти в люди.
Уже у входа в концертный зал публика столкнулась с родным. На стенах висели фотографии с последней Айши - палатки, гитары, лето. Автор вернисажа - Илья Шалман, большой улыбчивый Дед Мороз, был здесь же. Принимал поздравления.
Началось действо сольным концертом уехавшей из Казани больше года назад Екатерины Болдыревой. Как только она появилась на сцене, стало ясно: столица меняет человека. От Кати, в выцветшей джинсовке и видавшей виды хипповой бандане, не осталось и следа. На выкрики из зала Болдырева больше не реагирует, говорит, что "уже научилась записки читать". Хорошо, что песни остались такими же искренними и проникновенными.
После сольника Екатерина Болдырева поведала корреспонденту "ВК" о своих метаморфозах:
- Началось все с того, что я полюбила сказочного молодого человека, который живет и работает в Москве. Со мной в Казани он жить не хочет, приходится мне быть там. Зовут его Андрей Хорлин. Любимый занялся моей карьерой, теперь он мой директор. Поскольку ему не понаслышке знаком бардовский мир, он поначалу стал водить меня на разные сборные концерты, потом появились сольники, и теперь я вовсю выступаю в московских клубах.
- По ходу концерта вы периодически предлагали зрителям выпить-закусить, алкогольная тематика в вашем творчестве тоже занимает не последнее место, да и злые языки поговаривают...
- Да пусть болтают о чем хотят! Они небось меня из лужи не доставали, из вытрезвителя не спасали. Тяга к алкоголю является путеводной звездой всего русского творчества. Я не выхожу из струи, но не могу назвать себя шибко пьющим человеком. Хотя, конечно, люблю это дело в компании с друзьями. А герой песни не всегда соответствует личному опыту. У меня, например, есть мужские песни, но это не значит, что я могу поменять пол. Моя лирическая героиня может быть и проституткой, но я не сменю родную "бардовскую работу" на это ремесло. Питейная тематика, на мой взгляд, просто забавна. Соберутся взрослые люди, наклюкаются и ведут себя, как лунатики. Разве не прикольно?
- В вашей песне "Мужики" есть такие строчки (прошу прощения, если переврал): "Создал же Бог таких уродов, чтобы испортить этот мир!". Почему женское искусство очень часто смотрит на мужской пол, словно из окопов сквозь прицел снайперской винтовки?
- Что вы, вся бессмертная женская лирика построена на поклонении мужчине! Где вы там окопы увидели? В моих песнях такого никогда даже близко не было. Я поклоняюсь прекрасному мужскому полу, вы - главные, мы, женщины, всегда второстепенны.
- То есть феминизма ни в вас, ни в вашем творчестве нет?
- Если и есть, то только в том, что если мою подругу кто-нибудь ударит, то я обязательно найду этого человека и дам в глаз. Дома же я тише воды ниже травы. Скажи, любимый.
("Врет" , - ответил ее возлюбленный, уже немолодой, но, возможно, сказочный человек, и оба рассмеялись. Весь вечер Андрей сильно нервничал. Организационные хлопоты... Еще складывалось впечатление, что он сильно ревновал Катерину к родному городу: старым друзьям, преданным поклонникам, прошлому...)
А потом состоялось собственно само открытие бард-кафе. И тут организаторы немного прокололись, заставив публику битый час слушать что угодно, но только не то, за что были заплачены деньги. Был дуэт странных людей, исполнявший, по меткому выражению моих знакомых, "имбецильные вальсы" голосами мартовских котов, был русский шансон под минусовую фанеру, вокальный квартет, не попадающий в ноты, и звезда школьной самодеятельности. Смирившись с происходящим на сцене, люди пили и закусывали. И дождались праздника. Станислав Аршинов, Юлия Зиганшина, Борис Вайнер, Валерий Боков, Виталий Харисов... Все побывали там. Последнему "из кустов" был подан рояль, и вместе с осколком замечательной группы "Уленшпигель" , покуда зал искрился бенгальскими огнями, он исполнил их знаменитую рождественскую песню.
Настоящим открытием вечера стал Ильдус Шамсутдинов - сухой старикан с голосом индейского шамана, одновременно хриплым и высоким, с помощью гитары и губной гармошки выдавал жгучие блюзы, баллады, лихие частушки в стиле кантри на русском и татарском языках. Казанская бард-общественность отыскала этого уникума буквально в кустах, откуда во время фестиваля в Айше он вышел в одних семейных трусах, взял гитару, и всем стало хорошо. Сцена нашла старого хиппи. По крайней мере в это хочется верить.
