Интервью. В Сочи 27 августа стартует кинофестиваль "Лики любви". Президент фестиваля Марк Рудинштейн рассказал "Ф." о новых смелых проектах, о будущем российского кино и собственном отношении к деньгам.
- Марк Григорьевич, фестиваль "Лики любви" впервые пройдет не в Москве. Почему вы решили изменить место его проведения?
- "Лики любви" мучались в столице. Я вообще плохо отношусь к кинофорумам в больших городах. Все крупнейшие мировые кинофестивали проходят на курортах. Ведь фестиваль - не просто просмотр новых фильмов, это в первую очередь общение. А оно возможно только в маленьком курортном местечке, где, посмотрев картину зрители не разбегаются по неотложным делам, а остаются и за чашкой кофе обсуждают увиденное. В Москве это нереально, здесь люди не могут позволить себе выпасть из привычной жизни. И в столице "Лики" терялись. Так же, как в какой-то степени теряется Московский кинофестиваль.
- Тема любви востребована современным зрителем?
- Да, в последнее время я начал замечать, что все больше людей, наевшись денег, свободы, вседозволенности, начинают тянуться к семье. Это витает в воздухе. В США, где я отдыхаю последние 10 лет, к этому относятся более чем серьезно. Многодетные семьи здесь не редкость. И задача нашего фестиваля - демографический взрыв в России. Я шучу, что, если после "Ликов" появятся на свет сто незапланированных детей, я буду считать свою миссию выполненной.
- "Лики любви" в этом году откроют новый масштабный проект "Сочинская осень". Какие фестивали войдут в этот обширный культурный блок?
- Фестиваль авторской песни "Признание в любви", конкурс музыкальных пародий "Оранжевый верблюд", детский "Кинотаврик", фестиваль театральной антрепризы, фестиваль магии, который, возможно, возглавит Дэвид Копперфилд, а также фестиваль моды "Бархатные сезоны" под руководством Вячеслава Зайцева. "Лики" будут задавать тон. Эти форумы пройдут в Сочи в течение полутора месяцев, с 20 августа по 10 ноября, с перерывом в два-три дня. Они призваны продлить курортный сезон.
- Кто финансирует этот проект?
- Пока, кроме меня, никто. И ведь что такое продюсер? Это человек, который собирает деньги. Когда в течение нескольких лет я являлся председателем "Кинотавра", самого богатого на тот момент российского кинофестиваля, то продолжал жить в подвале в Подольске (сейчас туда водят экскурсии). А для осуществления своих задумок привлекал чужие деньги.
- Как вы относитесь к деньгам?
- Я проскочил любовь к богатству. Если бы я разбогател, когда мне было тридцать или сорок лет, все могло сложиться иначе. После прошлогодней продажи "Кинотавра" у меня появилась определенная сумма, и, положив ее под проценты, я мог бы спокойно и счастливо жить, не работая, но мне это уже неинтересно. Я вкладываю собственные средства в новые проекты. К тому же, когда у тебя появляется возможность увидеть мир в 45 лет, копить деньги бессмысленно. Их надо тратить на путешествия. Наверно, самый счастливый год в моей жизни - 1988-й, тогда я впервые выехал за границу. С тех пор я мог подойти к глобусу, наугад ткнуть пальцем в любую точку земного шара и отправиться туда. А если я попадаю в место, где уже побывал, то просто покупаю новый глобус.
- В этом году "Кинотавр" впервые прошел без вас в качестве главы фестиваля. Не жалеете, что ушли?
- Я хотел уйти еще пять лет назад, передав дело в надежные руки. И уже была договоренность и уверенность в правильности принятого решения, но выбранные руки на поверку оказались очень ненадежными. В прошлом же году все сложилось. Нет, я не жалею, что ушел. Уверен, что дело можно считать успешным только тогда, когда оно начинает существовать без своего создателя. А когда оно держится на одном человеке, грош ему цена. Я решил в течение двух лет не ездить на "Кинотавр", чтобы избежать досужих разговоров. Так что поделиться впечатлениями от нынешнего фестиваля не могу. Но я рад, что мое дело передано и что оно в хороших руках. Я знаю, "Кинотавр" будет жить.
- Еще один ваш амбициозный проект - международный кинофестиваль в Петербурге, запуск которого запланирован на будущий год. Известно, что эта идея появилась гораздо раньше. Почему она не была реализована?
- Десять лет назад наш проект поддержал Анатолий Собчак, но вскоре он покинул свой пост, и дело застопорилось. Но как только появилась возможность, мы к этой идее вернулись. Нынешний мэр города Валентина Матвиенко долгие годы была председателем оргкомитета "Кинотавра", она нам поверила, потому что знает, как мы работаем. Вообще наш проект гениальный. Идея фестиваля родилась в Венеции, когда я сидел в кафе на площади св. Марка, смотрел на чудо-собор, внимал маленьким оркестрам, играющим классическую музыку, и думал: "Какое живое место и как жаль, что у нас нет ничего подобного". И тогда мне пришла мысль о Петербурге и Дворцовой площади. По нашей задумке она каждый год на 13 дней будет превращаться в киногород под открытым небом. И туда будет стекаться народ. Тогда площадь будет оживать.
- Там же и сейчас многолюдно, ведь рядом Эрмитаж...
- Да, но я уверен, что музеи - не средоточие подлинной жизни города. В новом месте я никогда не бегу по музеям. Не понимаю, почему люди считают своей священной обязанностью, попав в Париж, потратить несколько часов на прогулки по Лувру. Я познаю город, сидя в кафе на главной площади. Есть такое хорошее высказывание: когда ходишь, никого не увидишь, сиди на месте, и все пройдут мимо тебя. Только так можно познать дух города. И в Питере мы хотим устроить настоящий праздник красоты.
- Петербург ведь большой город. Это не противоречит вашему утверждению, что кинофестивали должны устраиваться на маленьких курортах?
- Мы собираемся воплотить здесь сочинский вариант, когда все необходимое находится рядом. То есть в одном месте будут сосредоточены шесть кинозалов, зал для культурных программ, рестораны, кафе и все побочные службы. Почему не получается Московский кинофестиваль? Потому что он разбросан по всему городу. А здесь все будет компактно и удобно. В этом районе есть три-четыре приличные гостиницы, готовые принять гостей МКФ, так что им не придется терять время в бесконечных пробках, добираясь до нужного кинотеатра. И Петербург - это же Северная Венеция, своеобразное и во многом курортное место. Ведь в каждом правиле есть исключения. И Питер - это исключение. И если все наши идеи осуществятся, МКФ в Санкт-Петербурге лет через пять может стать N 1 в мире. К сожалению, не все так просто, как хотелось бы. Мне казалось, что главные препятствия мы преодолели, но стан противников этого фестиваля оказался очень серьезным.
- С какими трудностями вы сталкиваетесь?
- У меня есть стойкое ощущение, что этот проект не дают осуществить лично мне. Во-первых, препятствия чинят из зависти, из-за того, что эта история совершенно точно забьет Московский кинофестиваль. А у его организаторов просто нет бога в голове, чтобы создать что-то стоящее. Сколько раз я предлагал придумать Московский кинофестиваль, а потом в течение нескольких лет воплощать идею в жизнь. В столице тоже можно найти красивую площадь, взять, например, Манежную, и поверх магазинов построить киногород. Можно было бы создать прекрасное и комфортабельное фестивальное пространство, ведь поблизости столько хороших гостиниц. Но люди не понимают, что фестиваль - это институт, а не мероприятие. Теперь, ощущая реальную опасность, они хотят загубить петербургский проект и чинят препятствия. Человек, который взялся финансировать МКФ на начальном этапе, внезапно, под давлением извне, самоустранился. Но это не конец, денег в нашей стране достаточно.
- Проект может стать коммерчески выгодным?
- Это вторая причина, по которой меня хотят устранить от его осуществления.Представьте, сколько можно заработать на одной только рекламе. Понятно, что многие крупные компании захотят поставить свой логотип именно в этом месте. По самым скромным подсчетам, на второй год фестиваль будет собирать $15-20 млн, и речь идет только о внебюджетных вливаниях, а затраты составят всего $5-6 млн. И это без учета всевозможных дополнительных доходов. Известно, что в Каннах и Локарно рестораны перечисляют фестивалю 20% доходов, полученных во время его проведения... Многие начинают понимать, какое это хлебное место, и отдать его какому-то Рудинштейну очень и очень не хотят.
- Чего не хватает российскому кино для быстрого и стабильного развития?
- Всего хватает. Основная проблема ведь не в отсутствии денег (сегодня в кинематограф вкладывают охотно) и не в засилье американского кино, а в том, что мы на протяжении десятилетий были вырваны из мирового контекста. Большинство наших актеров не знают иностранного языка. А ведь, например, такой профессионал, как Олег Янковский, может играть в любом международном проекте. Мы 70 лет жили за занавесом, и преодолеть это не так-то просто. Сегодня ситуация меняется. Владимир Машков играет в западных фильмах и говорит на чистом английском языке с американским акцентом. Пройдет немного времени - и мы впишемся в общемировой контекст. Недавно я месяц пробыл в Англии, пытаясь впитать в себя язык Я не могу вести переговоров с иностранцами, потому что мне стыдно общаться через переводчика... И в российском кино уже сейчас все было бы нормально, если бы не преступления в области проката, который полностью подмят американскими представителями.
- И что нужно делать, чтобы изменить ситуацию?
- Во-первых, не давать государственных денег. Не надо ежегодно бросать на ветер по 6 млрд рублей. Понятно же, что 1 млрд используют по назначению, а 5 млрд украдут. Во-вторых, давать массированную рекламу отечественных фильмов и два года не брать за это денег с кинематографа. В общем, осуществить то, что сделал Константин Эрнст. Он доказал, что, если постоянно крутить по телевидению рекламу "Статского советника" или "Ночного дозора", все пойдут в кино. Я уверен, стоит отдать рекламные площади городов, время на телевидении и радио российскому кино, все само собой устаканится. Кино должно существовать в рыночных категориях. Ему не нужно помогать другими способами, оно самодостаточно. И еще нужно строить новые кинотеатры, но они должны работать на нас, а не на американцев. Надо наконец-то стать у себя в стране хозяевами проката. А наше кино уже доказало, что способно собирать кассу.
- Появление российских блокбастеров - хороший показатель?
- Конечно. Отсутствие художественной ценности подобным фильмам можно простить - на время. Блокбастеры раскачали зрителя, и это главное. Только важно, чтобы это не было прерогативой одного Константина Эрнста или одного Олега Добродеева, ведь они продвигают исключительно собственную продукцию - это новый монополизм. Они хотят подобрать под себя все, а это означает смерть для российского кино в целом.
