На проходящий в Москве VI Международный театральный фестиваль им. А.П. Чехова привезли спектакли на любой вкус. На целых два летних месяца этот форум оторвал любителей театрального искусства от бездумного наслаждения отдыхом. А еще, как говорят специалисты, фестиваль напрочь выбил у театралов из-под ног традиционную опору, и в таком невесомом состоянии отправил их в открытый космос самых разных театральных форм и идей. Ищи-свищи там снова свои ориентиры да критерии!
Но, главное, нынешний фестиваль вызвал необычайно высокий зрительский интерес у избалованной московской публики.
Един во многих лицах
Событием театрального московского форума стала постановка пьесы Островского "Лес" в исполнении актеров театра "Комеди Франсез". Режиссировал спектакль Петр Фоменко. Художественным руководителем знаменитого национального театра Франции является ныне Марсель Бозоне. Ранее он работал в труппе "Комеди Франсез" актером. Сейчас по контракту Бозоне не имеет права играть на сцене театра, которым сам же и руководит.
Зато гастролировать, выступая как актер в собственном спектакле, может сколько угодно. В основе его работы известный роман мадам де Лафайет "Принцесса Киевская". Особенность постановки в том, что Бозоне - единственный исполнитель всех ролей, включая женскую, да еще и рассказчик.
- Большую часть своего рабочего времени, - рассказал Марсель Бозоне, - я провожу в "Комеди Франсез". Но иногда мне удается вырваться на несколько дней, как, например, сейчас. И для меня это возможность держать себя в хорошей актерской форме.
Спектакль вызвал немалый интерес у московских зрителей, которые посчитали, что актер сделал невозможное, будучи "единым во всех лицах". Остается добавить, что Бозоне не делает различия между мужскими и женскими персонажами, образы которых он создает. Если такое различие и существует, то только в количестве труда, затрачиваемого на роль, в том пути, который нужно пройти для того, чтобы добраться до каждого из создаваемых образов. Вот эти-то усилия, затрачиваемые актером, и являются самым главным, самым дорогим его сердцу.
Энергия лунной воды
Театр танца из тайваньского города Тайбэй "Небесные врата" приехал в Москву, чтобы показать одну из последних своих работ: "Лунная вода" на музыку Баха. Для этого спектакля хореограф Лин Хвай-Мин привез из Тайваня все, кроме разве что самой воды. Ее для шоу требуется две тонны. И восемь часов, чтобы нагреть ее до сорока градусов по Цельсию. Растекаясь по сцене, она приобретает температуру тела.
Психологическая подготовка к вечернему спектаклю начинается с утра. Это главная заповедь хореографа. Никаких прогонов. Работа - один на один с телом. Индивидуальная настройка на новое пространство. В состоянии концентрации танцор чувствует, что происходит впереди него, что сзади, хотя глаза его устремлены в одну точку...
Чтобы достичь такого уровня, профессиональный танцор должен пройти трехлетний тренинг у хореографа Лин Хвай-Мина. Он очень тонко вплетает элементы восточной гимнастики в ткань танца. Это возможно только при условии овладения особыми дыхательными техниками. Чередование вдоха-выдоха заменяет ритм и музыку. В полной тишине на репетиции танцоры ориентируется по дыханию друг друга как птицы, которые летят стаей.
"Лунная вода" - это в переложении на язык танца древнего китайского изречения: "Энергия течет как вода, в то время как дух сияет, как луна". Актеры во время действия показывают то взрывной, то плавно-спокойный танец. Музыкальные фрагменты сменяются то тишиной, то журчанием воды. А зритель превращается в созерцателя...
В гармонии с миром
Руководитель труппы "Ле Картель", французский режиссер Филипп Лантон привез на Чеховский фестиваль спектакль "Смерть Эмпедокла". Это сцены из незаконченной драмы немецкого поэта Фридриха Гельдерлина.
Эмпедокл - древнегреческий философ, поэт, врач и политический деятель V века до н.э. Фридрих Гельдерлин знал о нем немногое, тем не менее, образ мыслителя, высоко почитавшегося соотечественниками и, по преданию, покончившего с собой, бросившись в кратер вулкана, преследовал поэта многие годы. Гельдерлин сочинил три варианта "Смерти Эмпедокла", однако, не один из них не был закончен.
Для своей постановки Филипп Лантон выбрал последнюю редакцию, самую лаконичную: в ней всего три сцены. Это политике-философское размышление на тему Бытия и Обладания, Личного и Общественного, Жизни и Смерти. Гельдерлин трактует самоубийство Эмпедокла как необходимость вернуться в лоно природы и смертью утвердить начало нового рождения. Его Эмпедокл - человек, сознающий и свое величие, и свое бессилие. Играет Эмпедокла известный французский актер и режиссер Франсу Мартуре.
В спектакле Лаптопа есть одна интересная режиссерская находка. У Эмпедокла идет спор с самим собой, со своей душой, со своим "я". Это "я" исполняет японский артист Капура Кап. Изумительно владея телом, он показывает танец буто и читает стихи древних поэтов Японии.
Танец буто, чтение нараспев, игра на флейте и контрабасе создают атмосферу необычную, возвышенную. Не последнюю роль сыграл выбор помещения, где состоялся спектакль. В московском театре "Школа драматического искусства" зрительный зал напоминает античный амфитеатр. Словом, все способствовало созданию обстановки, в которой герой-Эмпедокл находится в слиянии с природой и миром.
Франсуа Мартуре использует скупные, но очень доходчивые средства, чтоб передать горечь своего героя, изгнанного за вольнолюбивые взгляды из родного города. Мартуре манипулирует голосом. Он говорит то тихо, то громче, но старается держать ноту спокойствия. Актер показывает, что только природа облегчает его страдания. И, находясь на вулкане, он решает уйти из жизни.
К нему хочет присоединиться его ученик. Эмпедокл тронут солидарностью, ведь другие сограждане не поняли его, предали, прогнали. Но он не может принять жертву молодого человека.
Навещает Эмпедокла и его учитель - египетский старец. Он пытается высмеять желание своего ученика уйти из жизни. И напоминает, что только Спаситель вправе решать это. Но Эмпедокл уверен, что этот удел ему предначертан. И только ждет знака от Бога.
Выразительней, чем французские актеры, сыграть это, наверно, нельзя. В зале во время спектакля было слышно даже дыхание зрителей. Филипп Лантон сумел буквально загипнотизировать московскую публику.
Чеховский "Иванов" с японским акцентом
Выяснять, каким именно душевным недугом страдает человек - одна из задач современного творца. Эту мысль известный японский театральный режиссер Тадаши Судзуки стремится воплотить в своих спектаклях.
На Чеховском фестивале мастер представил московской публике новый спектакль Центра исполнительских искусств "Судзуока", который он возглавляет. Это "Иванов" по одноименной пьесе Чехова.
Со свойственной японцам вежливостью режиссер предварил показ письменным "обращением к российским друзьям", где подробно изложил собственное видение произведения.
Судзуки создал совершенно "медицинский" по сути спектакль, проведя за полтора часа сеанс психоанализа с каждым в зале, но, главное, с чеховским Ивановым. Герой движется к суициду и вспоминает все, что привело его к этой черте.
Их только двое на сцене - он и его жена Анна. Все остальные персонажи - только плод больного воображения. Окружают Иванова люди-корзины. Как ни крути эти симпатичные с виду плетенки - диагноз налицо. Таких монстров со знакомыми лицами периодически выплевывает память каждого жителя современного мегаполиса. Измученные стрессами, в своих снах мы часто видим близких и друзей в таком вот искаженном виде. А если нет - то вы абсолютно благополучный с психологической точки зрения человек и вам сложно, но все равно интересно, наблюдать за красивой театральной галлюцинацией.
- В этом спектакле я хотел выразить свой взгляд на мир, - говорит режиссер Тадаши Судзуки.
Хотя это вовсе не история самого режиссера, скорее, - его недовольство миром. Осаждающие со всех сторон, выкрикивающие что-то на редкость визгливыми голосами люди-корзины - узнаваемые образы сегодняшнего существования многих людей искусства. И далеко не каждому удается раз и навсегда изгнать из своей жизни этот надоедливый звуковой фон.
