Пушкинский праздник поэзии в этом году проходит под эгидой Года русского языка. И по решению правительства РФ является базовым среди мероприятий, посвященных русскому языку. По традиции он начался с псковской земли. Здесь, как и по всей России, идут форумы молодых писателей и поэтов, педагогов русского языка и литературы, концерты мастеров искусств, фольклорные фестивали, выставки. Сегодня в Элисте, в Пушкинском сквере, состоится литературно-музыкальный праздник, посвященный дню рождения Александра Сергеевича.
История пушкинских празднеств начинается с открытия в Москве, на Тверском бульваре, первого памятника поэту 6 июня 1880 года. Собственно, идея об увековечении памяти Пушкина возникла двадцатью годами ранее у бывших царскосельских лицеистов в связи с предстоявшим полувековым юбилеем лицея. Статуя работы скульптора Опекушина, соединившая в себе простоту, непринужденность и спокойствие, — пожалуй, наиболее подходящая к образу поэта. Как писали газеты тех лет, открытие памятника проходило при большом стечении народа, в присутствии 100 делегаций из различных городов и губерний России, детей поэта, его однокашников, а также большинства известных российских литераторов. Окна соседних зданий сдавались внаем за большие деньги: так много собралось желающих увидеть церемонию. Затем были два дня торжественных заседаний, банкетов, юбилейных речей, самой громкой из которых стала речь Достоевского.
Столетие со дня рождения Пушкина отмечалось так пышно, что вкрались сомнения, а был ли ссыльный поэт? Повсюду бюсты и портреты Пушкина, карамели и папиросы под названием "Пушкин", распродажа его произведений, музыкальные и поэтические вечера, торжественные заседания и панихиды, и т. д. В эти же годы начинается паломничество на могилу Пушкина...
Известно, что мероприятия по поводу столетия со дня смерти и 150-летия со дня рождения поэта на всем постсоветском пространстве проводились с невиданной дотоле помпезностью и были поддержаны всей мощью государства. Экспозиции книг, картин, изделий художественных промыслов, кружев и ювелирных украшений — все было выставлено на всеобщее обозрение. Говоря образно, наверняка лишняя морщина появилась на медном челе Пушкина, но он выжил в этом славословии, и живут его книги.
Все последующие юбилеи стали скромнее, хотя попытки утвердить "догмат о непогрешимости Пушкина и поставить читателя на колени перед ним" были всегда. Положа руку на сердце, признаем, что это не худший из культов. Так уж устроены люди, что должны сами себе кое о чем напоминать. Пушкин, задаваясь вопросом, почему мы любим чужую славу, сам отвечал: "Оттого, что в ее состав входит и наш голос".
И, тем не менее, единственный праздник, который Пушкину был бы мил не меньше, чем большинству из нас, "когда мы обращаемся к нему, как и он к нам, за душевной помощью, открывая любой том его сочинений. И тогда поэт воскресает и оживает в душе читателя, сообщая ей бодрость духа, как в прижизненных, так и посмертных испытаниях".
Нынешний день рождения отделяют нас от поэта уже века. Пушкин "не позади и не впереди нас", как говорил Гоголь, а, возможно, над, там, где небожители. Потому мы по праву можем назвать себя его соотечественниками, обращаться к его творчеству и говорить о нем свое слово, делиться тем, какое место занимает гений русской поэзии в нашей жизни. Собственно, Пушкин всю жизнь с нами. Он, наряду с близкими, в душе у каждого с раннего детства. По той простой причине, что он свой, понятный, открытый, щедрый и удивительно простой в своих лучших стихотворениях: "У лукоморья дуб зеленый; // Златая цепь на дубе том; // И днем и ночью кот ученый // Все ходит по цепи кругом... " Это ведь не просто сказка, в которой все слова сплошь народные. Это напоминает нам детство и бабушку, рассказывающую сказки. Или возьмите: "Буря мглою небо кроет, // Вихри снежные крутя; // То, как зверь, она завоет, // То заплачет, как дитя... " Все доступно и понятно, так и тянет слушать снова и снова, испытывая радость от красоты стиха, от удивительно образной рифмы. Мы знаем Пушкина разного. То он пишет божественные стихи, посвященные Анне Керн, то через некоторое время, охладев к ней, в скабрезных выражениях отзывается о ней. Таков поэт: человек высочайшего духа и одновременно земных, подчас низменных устремлений. Но мы любим его такого, нам не нужен иконописный образ поэта, языком которого говорят сейчас все народы России. И в этом великая заслуга поэта.
Калмыков с Пушкиным связывают особые отношения. Чувства добрые пробуждая своей лирой и прозой, поэт неоднократно упоминал о калмыках в своих произведениях: "И друг степей калмык... ", "Желай мне здравия, калмык..."... Поэт, будто предвидел, что средь прочих его самыми верными читателями станут калмыки, про которых с большим сочувствием писал как о "мирных" кочевниках, "мирном и добром народе", людях, пришедших в свое время из Китая "под покровительство белого царя". Для нас в его имени сконцентрирована, прежде всего, любовь к родному слову, к национальному духу в высоком смысле этого понятия. И вслед за Жуковским скажем: "Если вы хотите заложить в души ваших внуков любовь к таланту, чувство красоты, щедрость эмоциональных отношений к людям, — читайте им Пушкина".
