Чуть более недели назад в Старочеркасске проходил фольклорный фестиваль «Станица». Людей была тьма тьмущая. А поскольку праздник был народный, то и колорит имел соответствующий: народные костюмы и глиняные горшки, насаженные на изгороди. Последние вызвали немалый интерес не только у обычных посетителей, но и у музыкантов. При попытках купить крынку, хозяева (смотрители музея) однозначно отвечали отказом: говорили, что они единственные и больше таких уже никто не делает. «Как никто, — спрашивали посетители, — но кто-то же их сделал? » Одна из смотрительниц музея обронила, что эти горшки — остатки роскоши после проходившей здесь когда-то выставки. А изготовили их в ростовском цехе керамики и стекла.
Постойте, а не этот ли цех собираются закрывать... Да как же такое может быть, если есть столько желающих купить обыкновенные горшки, а уж об изделиях искусства и говорить нечего? Как может производство вполне востребованного товара стать невыгодным?
Ростовский Союз художников, к немалому удивлению, встретил меня почти полным неведением относительно состояния гончарного дела в городе. Только председатель секции прикладного искусства Ю. П. Мокин смог назвать мне адрес гончарного цеха, или, по официальному названию, цеха керамики и стекла.
Оказалось, с семидесятых годов он принадлежит московскому Союзу художников России. И вот теперь этот самый московский Союз принял решение закрыть невыгодное ему производство. Дело в том, что, начиная с 1980-х цех еле выживал. То есть объем работ был ровно таким, чтобы производство не обанкротилось. Но знаете, 500 ваз, кувшинов и прочих изделий в период перестройки — тоже немаленький объем. А что сейчас, когда повсюду трубят о том, как налаживается жизнь? Сейчас цена одного кувшина или горшка составляет 2,5 рубля. Как вы думаете, сколько будет получать при этом мастер, изготовивший изделия? Даже смешно подумать: зарплата составляет от 500 до 1000 рублей в месяц. А ведь времени и труда на один горшок уходит много. Вот так и остался «крутить круг» один гончар Владимир Пугачев. Последний его ученик сбежал два года назад: разбогатеть хотел, да не получилось.
Но причина такого плохого состояния цеха даже не в том, что мастер всего один. Хотя, конечно, мастерская не может «держаться» на одном специалисте. В конце 1990-х комбинат прикладного искусства раздали в аренду по цехам. И цех керамики и стекла кочевал от одного арендатора к другому, а те, как известно, «тянули одеяло на себя». Вот и растянули «стеколку» по кирпичику, теперь очередь «гончарки». А ведь технолог Т. А. Стахурская помнит времена, когда они работали на экспорт. Наша ростовская керамика выставлялась в Монреале и Марселе и занимала там достойные места. Там навсегда осталось в памяти имя великого мастера гончарного искусства З. С. Левина. Теперь на пыльных полках еще можно найти остатки былой роскоши, штучные работы художников В. Каргополова, В. Маслюк и Н. Эльдарова. Но и эти произведения покрылись видимой сеткой трещин и стоят вперемежку со штампованными, бесформенными горшками. С 1989 года цех стал закрываться с завидной периодичностью и снова открываться. К сентябрю 2005 обещают закрыть его навсегда.
Во время прогулки по лабиринту керамического цеха работницы смотрели на меня с грустью и болью в глазах. Знаете, как бабы кричали на Руси, когда у них случалось несчастье? Так вот у меня возникла ассоциация именно с этим плачем. Все, от глазуровщицы до технолога, с трудом сдерживали слезы и постоянно повторяли: мы ничего не можем сделать. Мы и так работаем бесплатно, но все равно любим наше дело, не отбирайте у нас «гончарку»!..
