Подпорожский район - это тайга. Тайга с быстрыми реками, глубокими озерами, каменистыми осыпями. Дорог там мало - как и людей. Люди жмутся поближе к крупным рекам, к обширным луговинам, а в последнее время - к разным объектам цивилизации: к ГЭС, к карьерам, лесопилкам. Большая же часть Подпорожского района проходима только пешком, в светлое время суток и летом - когда отступают двухметровые сугробы, а волки относительно сыты.
Старики-охранники
Но и здесь, в этом казалось бы абсолютно заброшенном краю, есть удивительные архитектурно-исторические объекты, которые находятся под федеральной охраной. Все они - деревянные ансамбли сельских погостов, то есть выполненные из самого уязвимого материала. Многие видели - хотя бы на фотографии - знаменитые Кижи. Наши сельские церкви куда меньше по размеру, но своей скромной красотой так же трогают душу.
Вот, например, Юксовичский погост. Георгиевская церковь, самая древняя постройка региона, возведена в 1493 году (для сравнения: Преображенский собор в Кижах датируется 1714-м).
Совсем недавно рядом провели спрямленную трассу на Вологду, отчего, возможно, Юксовичи будут куда более посещаемыми, чем прежде. Правда, большой вопрос, нужно ли это Георгиевской церкви. Ведь в том, что она до сих пор цела, немалая заслуга заброшенности здешних краев - пришлых людей сюда не заносило.
Департамент по охране памятников администрации Ленинградской области надзирает за этой церковью, правда, в основном издали, из Петербурга. Вся надежда на местных жителей, совестливых стариков и старух, которые обихаживают любимую "деревяшку", запирают на ключ, расставляют внутри нехитрую утварь для редких богослужений. Потому что те, кто помоложе, плюют на все - в буквальном смысле. Вот рядом с церковью стоит изба, которая, как говорят местные жители, старше храма. И в этой избе завелись постояльцы, приезжающие выпить-закусить на красивом берегу озера. И каждый раз дрожат старики: а ну как эти типы за огнем не уследят? Это в Кижах есть пожарная команда, оснащенная по последнему слову техники. А здесь весь противопожарный инвентарь - ведро с песком (благо берег песчаный), ведро с водой (хоть озеро рядом) да багор.
Деревянный заповедник
Примерно в таком же состоянии и в таком же виде пребывают церковки помоложе - в деревнях Щелейки и Гимрека. В Щелейках стоит храм Димитрия Мироточивого, а прямо от него открывается фантастический вид на Онежское озеро. Деревня эта стоит при дороге из Вознесенья в Петрозаводск, поэтому люди сюда забредают чаще. И, возможно, поэтому церковь имеет официального сторожа, который со своей старушкой женой прилежно открывает старинные двери перед экскурсантами.
- Так здесь туристы с Финляндии едут, они ж с такой красоты ахают, а у нас ступеньки на крыльце с одной стороны провалены, однажды женщина чуть не упала, но не ругалась. Мы сказали, что совсем денег на храм не дают, она обещала прислать, но забыла, видно. В Гимреке вон дали деньги из Москвы, так у них плотники работают.
Гимрека - чуть подальше Щелеек, там стоит еще один шедевр русского деревянного зодчества - ансамбль Гиморецкого погоста. А между двумя этими деревнями на берегу Онеги настоящее чудо: черные скалы высотой до 40 метров. Это выходит на поверхность знаменитый карельский габбродиабаз - камень, родственный граниту. Возле Щелеек будут разрабатывать карьер, обещая не затронуть красивые скалы, которые тоже находятся под охраной, но как будет все на самом деле, покажет только время.
Одновременно с советской реставрацией возникла идея устроить здесь, на холме, музей деревянного зодчества под открытым небо - свезти со всей округи наиболее представительные избы, как это сделали в Кижах. Плохо или хорошо, но мысль эта реализована не была. Впрочем, деревенские считают, что это хорошо. Ведь по здешним традициям, в которых очень много и от вепсской, и от карельской культуры, дом с места сдвигать нельзя. В доме есть не просто домовой - в каждой части дома свой дух, оберегающий жилище. Например, дух подпола, дух чердака и так далее. Потревоженный или лишенный крова, он страшно мстит.
Паром к лесным людям
Чтобы попасть в Гимреку и Щелейки со стороны Подпорожья, нужно миновать большой поселок Вознесенье, который стоит там, где Свирь вытекает из Онеги, устремляясь в Ладогу. Вознесенье - маленькая дощатая Венеция по берегам могучей реки и синего озера. Каждый прибрежный дом имеет сарай с лодкой, свой причал на сваях, и рыба здесь - повседневная еда.
Тут одна лишь достопримечательность - единственный и последний корабль-паром на Северо-Западе. Он ходит раз в час и не ходит ночью. Это одна из причин, по которой дорогой через Вознесенье на Петрозаводск пользуются куда реже, чем могли бы. Другая причина - в самой дороге: редко где найдешь такую убитую грунтовку, затапливаемую талыми водами, с массой поворотов и спусков-подъемов. Красота вокруг - неописуемая, это же берег Онеги, но вот некому любоваться ею.
Есть и другие "деревяшки" - в большой деревне Важины, например, возле райцентра Подпорожье. Правда, эта церковь, построенная в 1630 году, сильно пострадала от перестроек середины XIX века - олонецкие плотники переиначили Воскресенский храм в соответствии с требованиями того времени. Поэтому деревянная церковь была сделана по типу каменной. Из-за несоответствия формы и материала и возникла тяжеловесность внешнего вида, подчеркнутая свежепокрашенным тесом, которым покрыта церковь. С одной стороны, она передана церкви и там заправляет священник, у которого свои представления о "благолепии", с другой - это федеральная собственность, за которой государство обязано приглядывать. Похоже, что государство вполне удовлетворилось тем, что церковь небесхозна, и строгость присмотра здесь номинальна.
А в самом сердце нынешнего Подпорожского района скрывается большая деревня Винницы. Когда-то это был центр Винницкого района, упраздненного во время борьбы с неперспективными деревнями, а заодно и с национальным самосознанием. Ведь Винницкий район был сплошь вепсским. Конечно, русских там тоже хватало, особенно много их стало после войны, когда из разоренных русских сел беспаспортные колхозники сбегали на лесозаготовки.
Вот такая и баба Маша с заречной стороны Винниц. Ходит она каждый день через бурную Оять по висячему мосту. Мост качается, непривычному человеку страшно, а баба Маша смеется: "А мы здесь и зимой ходим, по льду, мост весь в сосульках, так и едешь в валенках, за прутья железные хватаешься. А куда ж денешься? За рекой нет магазинов, хлеба не купить. А большой мост далеко, несколько километров идти надо". Баба Маша родом со Смоленщины, завербовалась в леспромхоз еще девчонкой, без паспорта. И осталась тут навсегда. Смоленщину вспоминает: "Там только что теплее, яблони растут, груши. А красивее здесь. У нас же тут горы!"
Горы - не горы, а холмы изрядной величины, поросли они густым лесом, а деревни лепятся к реке. Винницы уже несколько лет становятся центром главного вепсского праздника - "Дерево жизни". Многочисленные когда-то вепсы, летописная "чудь", стали вымирать от "забот" советской власти, которая то в колхозы их сгоняла, то заставляла бросать свои деревни и переезжать в укрупненные поселки, то требовала отказа от своего языка и имени. Сейчас только в Карелии создан вепсский район, а в нашей и Вологодской области, где тоже живет этот народ, только разговоры ведутся. Впрочем, дать формально автономию - это всегда можно. Куда труднее вернуть вепсам ощущение того, что они хозяева на этой земле. Многие из вепсов оторвались от своих корней и не приросли к другим, стали потерянными людьми - не хотят работать, пьют, не верят в будущее. Формально они были православными, о чем говорит огромный и некрасивый, как амбар, Винницкий погост у Ояти, но потребность в язычестве осталась до сих пор. И это нормально: люди, живущие в лесу, посреди природы, должны уметь с нею договариваться, как они это делали все предыдущие века.
