В первый день лета уволили с работы Леонида Парфенова - и эта новость затмила и некруглый пушкинский юбилей, и "русский финал" на парижском теннисном корте.
Не говоря уж о первой годовщине "зоолетия", превратившейся, подобно "Ролан Гарросу" или Восьмому марта, в сугубо женский праздник. Или о "Национальном бестселлере", лауреатом которого (на сей раз вполне предсказуемо) стал Виктор Пелевин. Или о законе о референдуме. Или о торгах вокруг замены льгот компенсациями. Или о банкротстве бандитских банков. Или о кончине Рональда Рейгана - человека, поклявшегося разрушить "империю зла" и сдержавшего слово. Или об очередных - и бессчетных, их уже никто не считает - взрывах бытового боеприпаса.
Отступив на месяц, замечаешь, что ни инаугурация с прозвучавшим чуть позже высочайшим манифестом, ни несостоявшийся арест саратовского губернатора, ни вяло стартовавший уголовный процесс нефтяного миллиардера, ни слушания по делу об убийстве Старовойтовой, ни едва не начавшаяся большая война на Кавказе, ни наметившееся объединение двух православных церквей, ни настойчивые слухи о неминуемом уходе московского мэра не произвели на публику и тени того впечатления, которое вызвала отставка популярного телеведущего. Да и демонстративное убийство Кадырова, став первополосной политической новостью, широкую публику, грубо говоря, не вставило. Во всяком случае, вставило не в той мере, как форсмажорный финал программы "Намедни". Неужели мы все так подсели на "ящик"? Или разучились отличать главное от второстепенного? Или, напротив, наконец научились? И понимаем, что закон о референдуме - штука, не применимая в любом случае (если, конечно, референдум не инициирует, преследуя собственные цели, верховная власть), что на льготах с компенсациями и на вкладах в насильственно обанкроченные банки (да и во все остальные) нас так или иначе разведут, что на рынке страшны цены, а вовсе не тротиловые шашки, что Пушкин - он и в Африке Пушкин, что теннис и большая политика - неженский спорт, что Рейган одну "империю зла" разрушил, а другую создал, что Пелевин знаменит и без премий, что на Кавказе так или иначе рванет, что Аяцков все равно отвертится, Лужков устоит, а Ходорковский договорится, что заказчиков убийства питерской Пассионарии никогда не найдут, что слова "православие" и "престол" не зря начинаются на одну и ту же букву, а президентское послание проникнуто изрядно смягчающей собственную парадоксальность приблизительностью, и так далее.
А Парфенова жаль. Ему теперь придется пойти на государственное телевидение. На ОРТ или на РТР. Но он справится.
Вот только надо подгадать, чтобы эта сенсация не совпала по времени с чемпионатом Европы по футболу. По меньшей мере, Парфенову не стоит трудоустраиваться, пока не закончатся игры в отборочной группе с участием Испании, Португалии, Греции и России.
Сами понимаете почему.
"Политический журнал" - специально для "ПЧП"
