Не в первый раз приходится обращаться к теме праздников и, очевидно, не в последний. Много в последние годы свалилось на нас "красных дней", о которых раньше многие не подозревали. Особое место среди них занимают, разумеется, религиозные и околорелигиозные праздники - хотя бы потому, что их идейное наполнение вызывает разноречивые реакции. В нашей рубрике "Полемика" - очередное столкновение мнений на эту тему.
***
ОХ, УЖ ЭТИ ВАШИ ПРАЗДНИКИ...
Недавно в Москве прошла международная конференция "Социальное учение православия в современном обществе". Вопросы, поднимавшиеся там, далеко выходили за рамки внутрицерковной жизни. Церковь стоит перед вызовом глобализации, происходит тотальное наступление стереотипов "цивилизованного мира" на иные культуры. А нынешняя европейская цивилизация, сказал один из докладчиков, ставит во главу угла человека, причем падшего и греховного. Следовательно, она прямо противоположна "христоцентричности", насаждаемой Церковью.
Конечно, это можно воспринимать только как "умные слова", которых в последнее время слишком много изливается на простого человека. Обычно они трескучи, мнимо значительны, но, по существу, ничего не значат. Может быть, стоит объяснить это на конкретных примерах. Ведь и Основатель христианства предлагал Свое учение в основном в форме притч. Ну вот, например, "явление духа святого Патрика на Малой Садовой с последующим вознесением" произошло недавно в Петербурге. Таким образом был отмечен День святого Патрика - национальный ирландский праздник, неведомо почему получающий все большую популярность в мире. Да и не совсем он ирландский - первое шествие в честь этого дня состоялось то ли в Нью-Йорке, то ли в Бостоне. А уж потом этот эрзац карнавала перекочевал в Ирландию.
То, что происходит в День святого Патрика сегодня, религиозным праздником назвать невозможно. Театрализованные шествия, поголовное пьянство, выступления клоунов как-то не навевают благочестивых мыслей. Между прочим, до 70-х годов прошлого столетия ирландские законы предписывали всем пабам 17 марта закрываться. Теперь уже нет. Секуляризация.
"Я молился по многу раз в день. Любовь к Господу и страх Божий все больше и больше приходили ко мне, и вера моя укреплялась", - писал блаженный Патрик Ирландский, святой, неразделенной еще Церкви. Теперь налившиеся пивом молодые люди "возносят его дух"... Но его дух давно вознесен туда, куда не доносится эхо разнузданных карнавалов.
Впрочем, теперь в День Патрика главный герой отнюдь не он, а некий лепрекон - языческий дух богатства, ехидный и лукавый. Дело в том, что компаниям, которые продают открытки, на этот праздник требовался "симпатичный" персонаж. А проповедник христианства, надо думать, не достаточно симпатичен... Свобода коммерции. Демократия. Глобализация. Может быть, оно и к лучшему: по крайней мере, это действо теперь не привязано к христианству, и все становится на свои места - есть продолжающийся Великий пост, а есть "день святого Патрика с последующим вознесением", и вместе им не сойтись. Потому я, в принципе, не возражаю против "дня лепрекона" или Хэллоуина, отмечающегося в канун Дня Всех Святых. Пусть празднуют, не нам за это нести ответ. Такие пережитки язычества терпимы и Церковью, которая снисходит к человеческим слабостям. Но к христианству все это никакого отношения не имеет. Как и "разгульная Масленица" - с пьянкой и драками, или канун дня Ивана Купалы, в который дата рождества Предтечи Христа тоже использована для маскировки древнего магического действа.
Святым до этого дела нет, ни Патрику, ни святому мученику Валентину, чей день стал чуть ли не символом блуда (между прочим, в некоторых немецких католических приходах отказывают в крещении детей, зачатых в День святого Валентина, пока родители не исполнят епитимью, наложенную священником). Нет дела до этой суеты Николаю, архиепископу Мирликийскому, чей образ трансформировался в сознании "глобализированной" публики в клоуна-янки, одетого в кургузую красную шубу.
До этого есть дело нам. Насаждаемый ныне в нашей стране западный стереотип поведения опасен хотя бы потому, что разрушает наш собственный, и так пострадавший за прошедшие десятилетия. А это ведет к разрушению этноса. Это одно. Другое - упомянутые антихристианские тенденции в современной глобальной культуре. В основном именно христианские символы подвергаются профанации (вообще, традиционное название таких вещей - "кощунство"). Из европейской конституции удалено упоминание о христианских корнях европейской культуры, в некоторых штатах Америки запрещается ставить в публичных местах рождественские елки, дабы не оскорбить чувства верующих иных религий. И т. д. и т. д. Все это - уже система.
И что нам делать? Протестовать можно, но вряд ли протесты изменят секуляризированные мозги людей, для которых Церковь означает лишь "мрачное средневековье". Бороться? Вообще, человеческая природа такова, что подставить другую щеку нелегко. Даже святые проявляли гнев, когда дело касалось веры: таскал же святитель Николай Ария за бороду на Вселенском соборе, а тот же Патрик взмолился к Богу с просьбой покарать друида, оскорблявшего христианскую веру. По молитве святого богохульник упал и размозжил себе череп.
Обычные христиане, которым еще далеко до святости, бывают более невоздержанны. Молодые люди, разгромившие кощунственную выставку "Осторожно, религия!" в Сахаровском центре (см. "НВ" 24.1.2003 г. - Ред.) и подобную, прошедшую недавно в Петербурге, тоже проявили ревность, но она не пошла во благо Церкви. "Если мы встанем на путь гнева, вражды и прочих страстей, если будем поддаваться на очевидные провокации, это будет выгодно только нашим недругам", - говорится в заявлении Московской патриархии по поводу этих событий. С другой стороны, любому члену Церкви должно быть очевидно, что все это - проявления гонений на христианство, которые, как гласит Писание, будут усиливаться с приближением к концу времен. Это закономерно и неизбежно, и бороться с этим, в общем, бесполезно. Хотя и надо. А когда конец наступит, зло кощунства будет осознано всеми. Только для многих будет уже поздно каяться в нем.
Павел Ганипровский
***
ДВЕ ПАСХИ И НОЧЬ ПЕРЕД РОЖДЕСТВОМ
Почему-то ни у кого из противников новых европейских праздников, постепенно внедряющихся в наш повседневный обиход, не вызывает никакого протеста один давний обычай. Возможно, аналогию сочтут кощунственной, и все же. Не одно поколение девушек, сдающих экзамены, жен, страдающих из-за неверных мужей, и так далее ходят на Смоленское кладбище к Ксении блаженной и пишут ей записочки: "Милая Ксения, помоги сдать диамат" (и такое было), "Дорогая Ксения, верни моего мужа". В общем-то, к истинной вере это не имеет ни малейшего отношения. Суеверие - но трогательное, эмоциональное и в принципе не содержащее ничего плохого. Людям нужно утешение и радость. В том числе и праздники.
В советское время у нас было очень мало праздников. Уж на что та же Масленица - так и ту, чтобы праздновать, назвали какими-то "проводами русской зимы" - для того, чтобы соблюдать стариннейшие ритуалы: блины, катания на санях. И Новый год каким-то чудом сохранился и даже выходным днем стал. А что народ советский (как, впрочем, и досоветский "народ-богоносец") в массе предпочитал всем ритуалам один - неумеренные возлияния...
Чем от сегодняшних Дня святого Патрика или Дня святого Валентина отличались многочисленные престольные праздники, для всякой деревни свои? Тут - карнавальные элементы, игра, ощущение некоей глобальности и сопричастности. Молодежь наверстывает свое - после того как их родители были отлучены от Европы и мира. Разумеется, затеи это все чисто светские, и вряд ли кто-то серьезно предается благочестивым размышлениям о душе...
Вспоминаю песню-балладу, которую сложил народ под Гжатском (ныне Гагарин Смоленской области): "На Никитин день в селе Скугореве зарезал Родина Саня Огоньков". Родин был убит человеком по фамилии Огоньков в пьяной драке, стенка на стенку, в престольный праздник. Никита - это, стало быть, святой. И именно его день славился в окрестностях знаменитого села (здесь Денис Давыдов создал первый партизанский отряд) дикой поножовщиной. Там еще и девку не поделили... Да, маловато во всем этом христианства, не больше, чем в Дне святого Патрика. Но, может быть, речь о другом - о культуре праздника, о культуре отношений между людьми...
Большая часть народа (хорошо это или плохо) придерживается каких-то своих религиозных воззрений. Перекреститься. Лишний раз удержаться от ругательства. Посмотреть на себя и свои грехи со стороны. Не сделать гадости. Похоронить родных по христианскому обряду. (Или по мусульманскому, или иудейскому.) Много это или мало? Возможно, недостаточно. Но такие вещи определяет человек для себя сам, и часто даже не в беседе со священником, а в беседе с самим собой. И тут приходят (с телеэкрана, со страниц газет) суровые ревнители церкви, словно забыли, что она пока еще законодательно отделена от государства. И что свобода совести тоже пока не отменена.
Я родилась в краях, где всегда отмечали две Пасхи - православную и католическую. Ходили друг к другу в гости с крашеными яйцами, с куличами. И два кладбища были бок о бок, и цветы там росли одинаковые. И вот там-то как раз не упомню пьяных драк на престольные праздники. Может быть, потому, что представители "русской" и "польской" веры вели своего рода духовное соревнование - без взаимной ненависти. Чьим детям матери сшили к празднику наряды красивее и изобретательнее? Чьи булочки с маком ароматнее? Чей двор выметен чище?
И, между прочим, в тех западных краях в свое время Закон Божий преподавался отдельно для православных, отдельно для католиков. И к присяге солдат приводили - к своему священнику, раввину, мулле. И никому ничьи праздники не мешали.Как никому не мешал праздник Нептуна в пионерском лагере. Обмотаться водорослями, изображать всякую нечисть (страшно сказать), чертей и русалок. Кощунство? И Иван Купала с цветами папоротника - тоже кощунство? А как же Николай Васильевич Гоголь с его сложными духовными исканиями, например, ночь перед Рождеством? А ведь неистовый Виссарион (Белинский) нападал на него как раз-таки за неумеренное боголюбие...
Человек ищет радости, хочет праздника. Ему нужен дружелюбный мир вокруг. Обратите внимание, как все любят вешать в машине или ставить на рабочий стол игрушки-существа: домовых и прочих. Опять же язычество, скажут суровые ревнители. Не может быть против Бога то, что доставляет человеку спокойствие и уют, настраивает его на общение с силами природы, успокаивает нервы и делает добрее.
Я знакома с многими православными священниками, работающими в дальних северных приходах, в бедных храмах. И обратила внимание на то, что именно они терпимее к многим вещам, которые вызывают гнев в столицах. Глобализация? Да какая там глобализация, если автобус ходит раз в неделю, и то когда дорога позволяет. Чуждое влияние? Откуда ему взяться - случайно забредшие норвежские туристы-экстремалы да Гасан, торгующий в ларьке. Немногочисленные интересующиеся детишки придут к молодому батюшке, и он им будет рассказывать не только про Священное Писание, но и про все-все: как в мире люди живут, кто такой Кафка, какие бывают карнавалы и как сложилась судьба знаменитых "Биттлз". Объяснит, что он христианин, а Гасан - мусульманин, а норвежцы - протестанты, и всем есть место в этом мире...
Чтобы основы настоящей духовности, настоящей веры входили в жизнь, нельзя идти путем осуждений и ограничений. Святой Валентин - символ блуда? Выходит, обычная человеческая любовь - это блуд? "Ехидный и лукавый дух богатства" в День Патрика? А что, теперь всем велено уходить в пустыню и питаться там акридами? Давайте тогда будем последовательны. Не будем праздновать, не будем плодиться и размножаться, не будем пытаться заработать копейку себе и детям. Угодно ли это будет Богу и всем святым? Не думаю.
Человеку всегда было свойственно представлять святых, как очень хороших и праведных людей, заслуживших божественную славу. И вместе с тем как людей, у которых была своя жизнь, индивидуальные черты и даже слабости. К слову, ортодоксальные иудеи считали, что нельзя даже приближаться к христианскому храму - дескать, у христиан многобожие, сиречь язычество, целый пантеон святых. Представляете, что было бы, если бы за тысячи лет евреи остались поголовно такими же фундаменталистами? Но жизнь меняется, XXI век на дворе.
Мне кажется, зачастую имеет место банальная фобия - страх перед чем-то новым, непонятным и потому кажущимся опасным. Спрятаться от окружающего мира, закрыть лицо, не называть своего имени перед "чужим", отгородиться... Но это очень древний и по сути своей языческий страх.
Анна Надежина
