Бразильский сезон на Чеховском фестивале
То, что привезли на Чеховский фестиваль под соусом "бразильского театрального сезона" , - это, конечно, не Рио-де-Жанейро. Не бразильский футбол, не Пеле, не бразильский кофе, не "Рабыня Изаура". Это все сразу - в каждом спектакле, в одном флаконе, с горкой. Оказалось, что в Бразилии нет привычного драмтеатра. Только карнавал, народные песни и сериалы. Драмы на бумагу не записывают и на сцене по многу раз не играют. Отсутствие перьев и плюмажа в настоящем карнавале не показатель: артисты могут быть одеты хоть в драные лохмотья уличных музыкантов, как в "Лунарио Перпетуо" , хоть бегать в чем мама родила, как в "Золотом Оскале". На сцене все равно будет жарко, как в хорошо разогретой духовке.
Боевые танцы в Моссовете
Бразильская душа - в народной песне и капуэйре, что с успехом доказал "Лунарио Перпетуо" Антонио Нобреги из Сан-Пауло. Название спе^сгаклю дал знаменитый в Бразилии сборник романсов - простых, наивных и душещипательных. Самый нехитрый шансончик Нобрега исполняет нежно и виртуозно: со скрипочкой, в танце, с широченной улыбкой, даже если по тексту "она" ушла навеки.
Сцена плотно увешана по-детски намалеванными ликами святых: на 90 % римско-католическая Бразилия, ассимилировав множество черных рабов-язычников, спокойно относится к религиям африканского происхождения кандомбле и умбанда. До сих пор языческий бог плодородия Ошала идентифицируется с Христом, богиня моря Иеманжа - с Богородицей. Изначально такая аналогия была разрешена, чтобы праздники рабов и хозяев отмечались в один день, и менять с тех пор ничего не стали. В легкости, с какой бразильцы смешивают истовую религиозность с веротерпимостью и страстью к буйным дионисийским праздникам, где нет места стыду и смущению, - суть национального характера, дно души.
Спев главные хиты из "Лунарио... " , Нобрега передал эстафету двум сестрам-балеринкам с чудными сериальными именами - Розане Алмейда и Мария Эужения Алмейда. Сестрички забабахали такую летучую капуэйру, что зрители, уснувшие под сладкие трели Нобреги, чуть не катапультировались из кресел. Капуэйра - бразильское боевое искусство с танцевальными корнями - очень популярна сейчас в Москве, но девушки-капуэйристки встречаются крайне редко. Сестры Алмейда, даже ограничившись обыкновенными полетами с зависанием тел в воздухе и жонглированием крошечными зонтиками под барабанную дробь своих сумасшедших пяток, раздухарили публику так, что на приглашение Нобреги залезать на сцену водить хороводы откликнулся почти весь зал. Потом хоровод плавно переместился в фойе Театра имени Моссовета.
Спектакль в коробочке
Чтобы попасть на трехминутный спектакль театра "Каиха де Имаженс" - "Волшебная шкатулка" , надо было отстоять длинную очередь, потому что каждое представление показывали только одному зрителю. Надевали наушники, накрывали черным полотном и велели смотреть в дырочку ящика, с другой стороны которого под черным покрывалом сидела девушка-кукловод. Давали "Свет Лорки" , "Фотографа" и "Внутри Отелло". Мне достался "Фотограф" , я прильнула к дырке. Седой как лунь кукольный старик в тельняшке вошел в "студию" , навел на меня аппарат, долго протирал линзы, выбирал ракурс, сделал снимок и послал воздушный поцелуй - "чмок"! Когда я вылезла из-под тряпки с улыбкой шире лица (как и все зрители до меня), мне вручили фотографию и шоколадную конфету. Это было так же наивно, как предложение водить хороводы, и работало так же безотказно. Бразильский аналог московского театра "Тень" упрочил великое чудо кукольного театра. Настроение улучшилось.
Золотой Эльдорадо
Хулиганский "Золотой Оскал" 80-летнего ветерана левого движения Жозе Сел-су, отбывшего за либеральные убеждения 15-летнюю ссылку в Мозамбике, - современная версия легенды о царстве Маноа, королю которого одежду заменяет ежедневное натирание тела золотой пылью, царстве, названном испанцами Эльдорадо. Родившийся в туалете мафиози с полным ртом золотых зубов в десяти сериях расстреляет посмеявшихся над тайной его неблагородного рождения, отправит репортера бразильской газеты "Сол" на интервью со своей бывшей любовницей, перессорит семью, устроит конкурс на лучшую бразильскую грудь (зрительницы так и не поделились с Золотым Оскалом своим богатством), вымоется под душем голышом в компании десятка голых мужчин и женщин, выкурит пару крепких "косяков" и лениво усмехнется: вам все еще нужен антракт ("Оскал" идет 3, 5 часа без перерыва)?
Волшебство "Золотого Оскала" заключается в том, что никогда не смотревшие бразильских сериалов прошли боевое крещение прямо в театре, а любители этого дела познакомились с тем, что называется хеппенингом, - невероятно популярным в 60-е годы театральным жанром, полным случайностей и импровизаций.
Заставший эти годы Юлий Гусман, по-моему, был очень доволен, когда ему на колени бухнулась безутешная голая девушка, обиженная мужем. Только если первый хеппенинг, организованный композитором Джоном Кейджем в 1952 году, включал в себя живопись Раушенберга, хореографию Канингема, поэзию Олсена и живое фортепьяно Тюдора, то сегодняшние ингредиенты хеппенинга не так изысканны. Сериальные страсти, футболисты на сцене, откровенная телесность, новостной репортаж в режиме онлайн (по залу ходит оператор, на экран подаются крупные планы актеров, разбежавшихся по балконам и коленям зрителей) и - привет из 60-х - крепкая "травка" , которой Театр Пушкина, видимо, пропах надолго. Безумие андеграунда 70-х и мыльные шкварки распаренных кухонь вопили со сцены в голос.
Любителям хеппенингов и карнавалов (что на самом деле почти одно и то же) придется смириться с тем, что сериал прочно вошел в состав архаических жанров. Своей бесконечностью сериал обещает жизнь вечную, и это аргумент в его пользу. Спектакль, прикинувшийся сериалом, протащит на сцену не только левацкую идеологию, милую сердцу Жозе Селсу. Хорошо, что этим мощным оружием в театре пока пользуются только безобидные старики из Бразилии.
***
Оказалось, что в Бразилии нет привычного драмтеатра. Только карнавал, народные песни и сериалы
